Глава Высшей квалификационной комиссии судей Украины Сергей Козьяков: “Во многих местных судах может не остаться ни одного действующего судьи”

Команда отечественных государственных мужей ныне, к сожалению, комплектуется преимущественно либо представителями класса профессиональных малограмотных крикунов, либо членами касты квалифицированных спецов, развращенных коррупцией и неизлечимо больных “схематозом”. 

Сергей Козьяков — из прослойки профи, дорожащих репутацией. Представитель мало востребованного властью вида. Председатель Высшей квалификационной комиссии судей Украины поделился с читателями ZN.UA дебютными итогами первичного квалификационного оценивания судей. А заодно — и своими тревогами по поводу будущего судебной власти в Украине. 

— Сергей Юрьевич, сколько в Украине действующих судей?

— Около 8 тысяч.

— Сколько человек прошли первичное квалификационное оценивание?

— Должны были прийти на оценивание 100 чел. Речь идет о судьях судов первой инстанции. У всех этих судей закончился пятилетний срок деятельности, после чего они просят нас о рекомендации назначить их бессрочно.

Три человека заболели, еще в отношении трех президент издал указы об их увольнении за нарушение присяги. Был один судья, который в 9 утра пришел на оценивание, а в 11 мне принесли копию указа президента в отношении этого судьи, и мы его исключили из списка.

— Сколько из оставшихся 93 судей успешно прошли оценивание? 

— 69 человек. По 12 судьям был сделан перерыв, поскольку по закону они имеют право изучать материалы, поданные нам НАБУ, представить документы на собственность и пояснить устно источники ее приобретения. Еще 12 судей из этой группы не прошли оценивание, отстранены от осуществления правосудия и направлены на переподготовку в Национальную школу судей. Таким образом, 27% судей в первой группе пока не прошли оценивание. 

— То есть можно утверждать, что 69 — честные судьи? 

— Честный человек — это не юридический термин. Для радикалов, предлагающих всех уволить, 69 — это действительно много, хотя, на мой взгляд, не прошло больше людей, чем я ожидал. Мне, как профессионалу, хотелось, чтобы аттестацию прошло больше судей. 

Приведу пример. В период пятилетней работы судьи у его родного брата появился участок размером в 6 соток в дачном кооперативе, скажем, в 2014 г. Мы задаем вопросы и получаем документы. Оказывается, данный земельный участок появился не в 2014-м, а в 1987-м. Еще их отец приобрел этот участок от предприятия, где работал, и построил небольшую дачку. Просто в 2014-м брат судьи оформил документ нового образца на право собственности. Этот акт зафиксирован в реестре 2014-м годом. Мы получили логичные пояснения, подтвержденные судьей документально.

Но был также случай, когда судья не смог объяснить, откуда у него внушительная доля акций консервного завода с многомилионным уставным фондом, а также другие свои расходы, водные мотоциклы, автомобили и т.д.

— Вы считаете, что общество предвзято по отношению к судебной власти? 

— Общество плохо думает и о судьях, и о депутатах, и о правительстве, и о президенте. И чтобы изменить восприятие общества, нужно что-то делать. Отличие судебной власти состоит в том, что она не подлежит регулярному переизбранию, как, например, Верховная Рада или президент. Но судей нельзя менять раз в год, должна быть преемственность знаний, опыта и профессионализма. 

С другой стороны, судебная система давно не предпринимала шагов по своей внутренней оптимизации. Однако могу сказать, что за последний год судебная система делает, возможно, и малозаметные, но очень существенные шаги. Я лично наблюдаю уже достаточно большое количество молодых судей, имеющих современное и близкое к европейским ценностям понимание роли и задач судей в украинской судебной системе. Эти люди очень энергичны, серьезно интересуются тем, что происходит в Европе, и готовы работать по-новому. Более того, я могу сказать, что такие люди есть и среди судей, поработавших уже десятки лет, просто общество на них обращает гораздо меньше внимания, чем на тех, кого принято считать одиозными. 

Я знаю скромных судей, у которых в небольшой квартире “пол линолеумный”, им по 60 и больше лет, и на них нет ни одной жалобы за много лет работы.

С легкой руки политиков и СМИ существует представление, что хуже, чем в судебной системе, ничего в нашей стране нет. На самом деле есть места, где, по меньшей мере, не лучше, а есть места, где точно хуже. Но если, например, законодательная и исполнительная ветви власти давно научились уводить внимание общественности от проблем, в том числе перебрасывая их на кого-то другого, то судьи только сейчас начали учиться давать сдачи. Кроме того, в законодательной и исполнительной ветвях власти есть видимая административная вертикаль, а в судебной — нет. Вот скажите, кто главный в судебной системе?

— Никто. Зато существуют корпоративная солидарность и круговая порука, благодаря которым ни одного судью не удается толком ни отстранить, ни к ответственности привлечь…

— Есть расхожее мнение, что система ни с кем не сотрудничает, что она сопротивляется… Помните, была создана временная следственная комиссия согласно Закону “О восстановлении доверия к судебной власти”, которая должна была, среди прочего, рассмотреть решения судей, касающихся Майдана, Автомайдана мирных собраний. Так вот, пленум Верховного суда первым назначил своих представителей в эту комиссию. Чтобы узнать, почему дальше комиссия практически не смогла выполнить все, что от нее ожидали, нужно выяснить, а были ли туда своевременно направлены представители парламента и правительственного уполномоченного по борьбе с коррупцией. Кстати, этим же законом (”О возвращении доверия к судебной власти”. — О.Д.) на девять месяцев была остановлена работа Высшей квалификационной комиссии судей, и 13 месяцев не работал конституционный орган — Высший совет юстиции. При помощи закона был уволен весь предыдущий состав комиссии и Высшего совета юстиции.

— От этого кто-то существенно пострадал?

— Да, причем ситуация угрожающая. В Комиссии за это время накопилось 10 тыс. нерассмотренных дисциплинарных жалоб на судей, и это речь идет только о судьях судов первой и второй инстанций. Мы получаем от
800 до 1000 жалоб в месяц, хотя не рассмотрены еще предыдущие. В Высшем совете юстиции лежит еще около 3 тыс. жалоб на судей высших судов и Верховного суда. Для сравнения: количество поступающих на судей жалоб, например в Польше — около 200. В год. Сотни кадровых решений в украинских судах так и не были приняты.

— Вы говорите, что все не так плохо в судебной системе, как считает общество, но при этом вы завалены жалобами.

— Дело в том, что мы должны рассматривать только дисциплинарные жалобы, например, связанные с поведением судей, в частности, с нарушением судебного процесса или кодекса судейской этики. А более 90% поступающих к нам жалоб — это апелляционные или кассационные жалобы, только названные по-другому. Фактически, проигрывая в первой инстанции дело, люди отправляют жалобу и в апелляционную инстанцию, и нам, только называют это дисциплинарной жалобой. О чем это говорит? С одной стороны, о том, что, возможно, большинство людей не знают, куда и когда следует обращаться. С другой — это является явным признаком недоверия к судебной системе

— Именно поэтому есть необходимость кардинально менять и систему, и работающих в ней людей. Как вы относитесь к инициативе уволить всех судей сразу? 

— В стране в год слушается примерно 4,5 млн дел. Давайте представим, что всех судей уволили. Все слушания дел прекратятся. Мы можем подождать в том случае, если две соседки судятся из-за неправильно поставленного забора. А если речь идет об усыновлении ребенка? Или о судьбе человека, незаконно находящегося в СИЗО, или имеющего право выйти из заключения только по решению суда? В одной из балканских стран уволили всех судей и набрали 600 новых. Потом 600 предыдущих судей восстановились через Конституционный суд, и теперь там
1200 судей. То есть в нашем случае произошло бы точно так же, но у нас судей — 8 тыс. 

Поэтому в противовес радикальному решению и было предложено провести хорошо известную в Европе процедуру — оценивание.

— Хорошо, можно уволить не всех, а хотя бы самых одиозных. Это однозначно повысило бы степень доверия граждан к системе. Вот, например, сейчас у вас проходит оценивание судья Царевич? Вы считаете, что общество недостаточно оценило правосудие в ее исполнении?

— Такой же вопрос могут задать 40 млн граждан, которые, к сожалению, не знают европейских требований к оцениванию судей. А одно из требований заключается в том, чтобы оценка качества правосудия проходила с уважением к независимости судебной власти.

— Человек своим решением незаконно лишил прав участников Автомайдана за участие в пробеге к Межигорью.

— Необходимо использовать достоверную информацию. Журналисты назвали судью одиозным, общественность может разделять это суждение, но мы должны руководствоваться документальными подтверждениями, которых в ходе процедуры оценивания к нам не поступало. Между прочим, во время собеседования судья Царевич проинформировала Комиссию о том, что при рассмотрении дел зимой 2014 г. ни от кого из участников процесса она не слышала о том, что они участвовали в акциях политического протеста. Мы будем рады рассмотреть любой документ, в том числе и видеоматериал о любом судье, а не только об “одиозных”, и использовать эти документы в процессе оценивания.

— Почему оценивание Царевич приостановлено? 

— Мы объявили перерыв для дополнительного изучения материалов судейского досье. Ожидаем также результатов уголовного производства в отношении судьи Царевич.

Оценивание происходит в два этапа. Первый — анонимный экзамен из двух частей, где судьи должны ответить на два вопроса по устойчивым правовым позициям Верховного суда Украины и изложить правовую позицию, содержащуюся в решении Европейского суда по правам человека. После написания работ (в этот же день, после небольшого перерыва) мы даем судьям условное практическое задание в соответствии с их специализацией. Нам важна логика его решения, насколько судья может, соблюдая процессуальные нормы, двигаться к какому-то решению. Судье на подготовку дается 30 минут и возможность пользоваться любыми материалами. Далее через неделю судья проходит собеседование по результатам изучения Комиссией его досье. Судейские досье никогда ранее не велись, теперь они существуют на основе нормативного акта, согласованного Комиссией с Советом судей. 

Это досье содержит биографию, документы о высшем образовании, документы, подтверждающие, что человек является судьей, например указ Президента о назначении. Здесь есть его налоговые декларации и статистика по решениям судьи: сколько решений судья принял, сколько из них было отменено либо изменено вышестоящими инстанциями, в чем суть отмены или изменений. Имеются и дисциплинарные жалобы на судью, а также решения профильных органов по этим жалобам. Кроме того, здесь есть аналитические материалы, которое нам предоставляет Национальное антикоррупционное бюро. 

— Что это за материалы?

— НАБУ по закону имеет доступ к государственным реестрам, например, к реестру недвижимого имущества, реестру собственников автомобилей, реестру выданных доверенностей и т.д. Мы передаем им имена судей, которые проходят оценивание, и НАБУ (если у них есть информация по возможным коррупционным рискам либо сведения о возможных нарушениях кодекса судейской этики) передает нам материалы по этим судьям.

— Приведите пример, пожалуйста.

— Женщина-судья не работала несколько лет, находясь в отпуске по уходу за ребенком. Ее муж в 2013 г. приобрел Land Cruiser Prado того же года выпуска. Такой новый автомобиль в базовой комплектации стоит 42 тыс. долл. Мы спрашиваем судью о том, чем занимается муж, и выясняем, что муж не работает, а судья не может предоставить информацию о том, работал ли ее муж вообще когда-либо. Судья не смогла нам рассказать о легальных источниках приобретения достаточно дорогого автомобиля, в чем мы видим возможное нарушение Кодекса судейской этики.

— Какое решение в отношении нее вынесла комиссия?

— Мы оценивали не только этот фактор, но и другие. И, по совокупности, отстранили ее от работы и направили в Национальную школу судей на переподготовку, ибо так прописано в законе. После переподготовки ей предстоит повторное оценивание, и если она его не пройдет, это может стать основанием для увольнения. Таково требование Закона.

— Почему не отстранен судья Печерского суда г. Киева Вовк?

— Во-первых, мы его отстранили, но там была другая процедура — по мотивированному ходатайству Генпрокурора в рамках уголовного процесса. Это делается в том случае, если существуют риски влияния судьи на свидетелей по его делу либо опасность уничтожения документов, которые могли бы стать доказательствами. В первый раз судья отстраняется от работы на два месяца, затем Генпрокурор может обратиться к нам с ходатайством о продлении срока отстранения. Так вот, мы отстраняли судью Вовка шесть раз. После каждого отстранения он обращался в Высший административный суд, и суд шесть раз отменял наше решение. В последний (на данный момент) раз мы отстранили судью Вовка, если я не ошибаюсь, в понедельник
(4 апреля. — О.Д.), и, думаю, он опять обратится в суд. 

— И разве подобные действия Административного суда не свидетельствуют о круговой поруке? 

— Я не могу опираться на предположения, я обязан руководствоваться только юридическими фактами.

— Судья Кицюк проходил оценивание?

— Нет, еще не проходил.

— Что вам говорит судья в ответ на вопрос, откуда у него 20 автомобилей?

— Мы знаем о таком судье и ждем его. Он к нам еще не приходил, но что-то мне подсказывает, что он уже мог подать заявление об отставке.

Следующими пройдут процедуру оценивания судьи апелляционных судов Киева и Киевской области. Могу сказать, что уже сейчас мне пришло более
20 писем от судей, которые просят исключить их из списка на оценивание, так как они увольняются по собственному желанию.

— И почему?

— Причины разные, но один судья написал, что “не хочет работать в условиях унижения судебной системы”.

— Может быть, многие из них просто боятся, что не хотят “светить” свои дома и автопарки? 

— Возможно. Кроме того, Конституционный суд сейчас рассматривает обращение ВСУ о возвращении гарантий отставным судьям, и, если он примет положительное решение, думаю, что количество судей, подающих в отставку, существенно увеличится. Готов согласиться с теми, кто утверждает, что таких судей может быть 2—3 тысячи. Это приведет к тому, что во многих местных судах может не остаться ни одного действующего судьи, как это сейчас происходит в Магдалиновском районном суде Днепропетровской области, и еще недавно было в Брусиловском районном суде Житомирской области. А представьте, если эта ситуация возникнет, например в 30—40 судах по всей стране? 

Задаваемые нами вопросы и проверки НАБУ приводят к тому, что судьи намного внимательнее начали относиться к своим декларациям и финансовому состоянию ближайших родственников.

— Что вы имеете в виду? Они стали тщательнее прятать деньги и скрывать собственность?

— Не только. Были судьи, которые не стеснялись приезжать сюда на автомобилях стоимостью от 100 тыс. долл. Предположим, это мог быть дорогой Mersedes с номерными знаками Верховной Рады. Или приходили в невероятно дорогих костюмах, с часами за 20—30 тыс. долл. Сейчас все это куда-то исчезло.

Что меня удивило: вокруг судебной системы столько шума, а реальный ажиотаж за полтора месяца оценивания судей был всего лишь дважды — в первый день, и когда проходила оценивание судья Оксана Царевич. Дело даже не в отсутствии внимания со стороны масс-медиа. Почему представители общественных организаций, которые много и подчас вполне справедливо привлекают внимание к отдельным судьям, не интересуются оцениванием и не присутствуют здесь? Хотя мы создали для этого все условия. За все это время профильные общественные организации лишь пару раз прислали нам материалы, ставшие частью судейского досье. Я считаю это провалом работы общественных организаций. В этом плане Совет судей и Государственная судебная администрация предоставили нам несравнимо больше полезной информации.

Кстати, оценивая судей, мы проводим проверку и на стрессоустойчивость. Вы же помните, что в судей могут бросать бутылки с водой. Или человек 100 набиваются в маленький зал и висят над судьей, а он должен при этом осуществлять правосудие. В том числе и такой критерий мы учитываем.

Главная проблема, с моей точки зрения, в том, что мы увидели: судьи очень плохо знают практику Европейского суда по правам человека, а самое главное — почти ее не используют. Это означает, что судья не думает о принципе верховенства права, которым пронизаны все решения ЕСПЧ, который является базовым с точки зрения нашей Конституции, и который судья обязался выполнять, приняв присягу. Мы спрашивали у некоторых судей, как они понимают принцип верховенства права, а они даже не попытались это сформулировать. Вот это действительно большая проблема. В результате оценивания первых 100 судей мы видим, что необходимы радикальные и срочные изменения в высшем юридическом образовании с учетом европейских правовых ценностей и реалий. Думаю, и Национальная школа судей способна повлиять в этой части на качество судебного корпуса.

— Какова дальнейшая судьба тех, кто проходит оценивание? Вы подаете их фамилии на утверждение в Верховную Раду?

— Да, мы рекомендуем их на бессрочный статус. Первую группу мы уже рекомендовали, следующая будет 17—18 апреля.

— Не похоже, что парламент будет рассматривать этот вопрос в ближайшее время…

— Это правда, и это очень печально. На рассмотрении в Верховной Раде в настоящее время находятся материалы по 759 судьям, из них 665 претендуют на избрание на должность бессрочно. Они не проходили оценивание, поскольку представления по ним были поданы до принятия нового закона. Среди этих 665 есть 10 судей из Крыма, желающих работать на контролируемой Украиной территории. Те, кто остались в Крыму, уже давно являются судьями Российской Федерации. Почему мы заставляем этих десятерых ждать? 30 человек из тех же 665 — судьи оккупированных районов Донецкой и Луганской областей, они также хотят работать на контролируемых Украиной территориях. Почему они должны ждать? И это при том, что на сегодняшний день существуют 1100 вакансий в судах Украины. 

Теперь в тот же список добавляются 69 чел., прошедших оценивание. Но нам неизвестно, когда парламент примет решение в отношении этих судей. Я как председатель комиссии хотел бы, чтобы депутаты рассмотрели этот список в ближайшее время. Это их полномочия, их обязанность. 

— Какими могут быть последствия того, что эти судьи до сих пор не назначены?

— Во-первых, они не могут отправлять правосудие в конкретных судах, поэтому на их коллег ложится дополнительная нагрузка, а от этого страдает качество работы. Во-вторых, дополнительная нагрузка ложится и на госбюджет, поскольку этим судьям каждый месяц продолжает выплачиваться денежное вознаграждение. 

— Каков размер этого денежного вознаграждения?

Зависит от суда, в котором работает человек. Для судей суда первой инстанции — это около
15 тыс. грн в месяц, для судей Верховного суда — примерно 40 тыс.

— То есть 759 человек получают минимум по 15 тыс. грн в месяц за то, что не работают? И давно они ждут решения своей судьбы?

— Некоторые уже два года…

Оксана ДЕНИСОВА