Георгий Почепцов: С фейками бороться сложно — их делают профессионалы, а читают любители

Какую роль играет интернет — социальные сети и поисковые системы — в избирательном процессе, если смотреть на развитые страны мира?

— Соцмедиа создали децентрализацию, дав каждому условное право стать медиа. С точки зрения медиа это выглядит как лозунг “долой профессионалов”. Его почему-то не применяют в медицине, а здесь решили применить, поскольку бизнес модель того же “Фейсбука” требует от потребителя все время быть в сети, поскольку его цифровые следы являются базой для продажи целевой рекламы. Его все время завлекают ставить лайки, размещать селфи, вступать в разговоры. Этот “строительный материал” просто нужен для создания психологического или поведенческого портрета пользователя, чтобы он не мог уклониться от будущего рекламного сообщения.

По этой причине, например, и российские интервенции в избрание Дональда Трампа, и его собственные команды типа Cambridge Analytica пошли по пути работы на базе “Фейсбука” с теми социальными группами, которые потенциально готовы голосовать за Трампа. Правда, российские интернет-тролли пошли другим путем, они вводили в массовое сознание ощущение хаоса, например, одновременно выводя демонстрации за ислам или против ислама, чтобы избиратель Трампа испугался такого развития событий, поскольку республиканцы за порядок и против разнообразия.

— Можно ли говорить о том, что интернет выдавливает телевидение в качестве главной рекламной площадки в политике и бизнесе?

— Это уже не только прогнозы, это подтверждается цифрами, у интернета большие объемы по рекламе за год. Это объясняется тем, что у телевидения нет того целевого входа в мозги, который есть у интернета. Уже есть даже ведущие специалисты по продаже люксовых брендов с помощью соцсетей. А о будущем они говорят, что скоро мы будем знать не только то, что данный конкретный потребитель хочет сегодня купить, а даже то, о чем он только мечтает.

— Хорошо, а какая роль интернета в избирательном процессе в Украине, можно ли говорить о конце эпохи четырех главных телегрупп — Рината Ахметова, Виктора Пинчука, Игоря Коломойского и Дмитрия Фирташа?

— О конце эпохи говорить нельзя, так как телевидение все равно остается главным источником новостей для большинства населения. Но раз интернет назвали Че Геварой XXI столетия, то он постепенно заберет всех, тем более молодежь тоже постареет и заберет с собой в свою новую жизнь старые привычки. Телевидение не умирает, оно трансформируется в русле новых тенденций. Например, можно увидеть аналогию между политическими ток-шоу и соцмедиа.

— Как все большее вхождение миллениалов (поколение Y — родившиеся после 1983 г. — ред.) в политическою и экономическую жизнь будет влиять на значение Сети и методы манипуляции поведением?

— Это не простое поколение. Его сразу стали серьезно изучать даже специалисты в сфере национальной безопасности и разведки, чтобы знать, как “продавать” им свою сферу.

Молодежь управляема даже сильнее старшего поколения. Ее идентичность считывается легко с помощью принимаемой ими моды или музыки. И точно так можно воспитывать нужный тип идентичности.

— В чем отличие телевидения и социальных сетей в плане понимания аудитории, таргетирования целевых групп? Что это дает политикам?

— Сквозь телевидение можно “вещать” опираясь на данные социологов, которые знают, какие передачи смотрят нужные им социальные группы и какие доводы для них важны. Часто население может уходить даже дальше, чем это нужно, например, власти, подчиняясь политическим ток-шоу. Социологи часто говорят, что они измеряют не мнение населения, а мнение телевизора.

Если говорить о фейках, как в политике, так и вне ее, какая причина их появления?

— Фейки являются естественным результатом информационной работы в ситуации, когда изъята функция проверки на достоверность, которая была у традиционных медиа. Но это фейки индивидуального порядка. Когда же фейки порождаются индустриально в рамках политической борьбы с помощью ботов и алгоритмов, то там их создают специально. И тогда это уже не фейк, а сознательная дезинформация. Это было и до интернета, тогда это называлось грязной политикой.

— Как нужно правильно бороться с фейками и нужно ли вообще это делать?

— Каждый индустриальный фейк является частью какого-то нарратива или контр-нарратива. Его появление в конкретной точке пространства и времени — это условный информационный выстрел, в результате которого у человека в голове должен активироваться этот нарратив или контр-нарратив. Бороться тяжело, поскольку их делают профессионалы, а смотрят или читают любители. Сложно бороться еще и потому, что фейки всегда сверхэмоциональны, а эмоции отключают рациональное мышление. Эмоции делают человека более простым и предсказуемым в своих поступках.

Может ли это стать инструментом властей авторитарных режимов для борьбы с распространением информации?

— И может, и есть, и будет. Для фейка характерно вирусное распространение, потребитель сам включается в это. У него никогда не будет возможности для проверки на достоверность, а условная сенсационная новость не может ждать. Поэтому это всегда будет слабым местом распространения: очень хочется рассказать, но нет ни желания, ни возможности для проверки.

— Какое будущее ждет печатные газеты и журналы?

— Их сохранится очень ограниченное число. Может, останутся еще местные рекламные издания со вставками про происшествия и рассказом о том, где будет отключена горячая вода. Определенные журналы будут, они могут находить узкую нишу, которая окажется коммерчески интересной. Здесь не важен большой тираж, а существование такой нишевой аудитории.

— Можно ли контролировать интернет? Чем отличается контроль в авторитарных и демократических странах?

— Сначала интернет контролировали военными и квази-военными командами, распространявшими проправительственные сообщения. Такие команды сразу возникли в Израиле, Китае, России. США не имеют права работать так со своим населением, но за пределами своей страны военные успешно работают с местным населением. Соцсети — это и мониторинг ситуации, и возможность изменить мнение массового сознания.

Единственным способом борьбы с чужими нарративами является наличие своих собственных контр-нарративов. При этом опровержение уже вышедшего неблагодарная затея, поскольку происходит распространение негативной информации и для новой аудитории.

— Что бы вы посоветовали нашим читателям в качестве антидота для всего спектра манипулятивных вещей, которые есть в интернет-журналистике Украины, особенно перед выборами?

— Надо думать и принимать решение не сразу. Есть известная народная мудрость, что утро вечера мудренее... Антидота в принципе нет, у нас есть только свой прошлый опыт, который позволяет оценивать события на достоверность, но обманывать нас будут все равно. Политики на выборах говорят обещаниями, а как их проверишь в сегодняшнем дне?

 

Георгий Почепцов, профессор, доктор филологических наук

Родился в городе Берегово Закарпатской области в 1949 г. Окончил факультет кибернетики Киевского университета им. Т. Г. Шевченко (1966-1971).

Доктор филологических наук, профессор ряда украинских университетов (Киев, Мариуполь и др.), был заведующим кафедрой информационной политики Национальной академии государственного управления при Президенте Украины (Киев); заведующим кафедрой маркетинга Международного Соломонова университета; заведующим кафедрой международных коммуникаций и связей с общественностью Института международных отношений Киевского национального университета им. Т. Г. Шевченко (КГУ) (1998-2001); руководителем Управления стратегических инициатив Администрации Президента Украины (2002-2005).

Выступал с лекциями в университетах США, Германии, Австрии, Эстонии, Литвы, Латвии, Армении, России.

Автор современной теории стратегии (2005), ввёл в обиход понятия “виртуальных экранов” для маркетинга, психологических и информационных войн, предложил концепцию смысловых войн.

Известен также как детский писатель, автор десятков повестей.

 

Александр КУРИЛЕНКО