Газ заморозят меморандумом?

Зигзаги украинской энергополитики логике поддаются крайне трудно… Но такого выдающегося заявления давненько не было: “Газпром” и „Нафтогаз Украины“ бодро представили общественности проект создания совместного предприятия по переработке метана угольных пластов на территории Украины. Компания будет заниматься разведкой, оценкой запасов, бурением и эксплуатацией скважин, обустройством месторождений, транспортировкой добытого газа. Плюс научно-исследовательскими, опытно-конструкторскими и проектно-изыскательскими работами по добыче газа из угольных пластов. Ну и, естественно, его реализацией.

Единственная реакция при ознакомлении с оным прожектом — кто-то где-то хорошо „наелся мухоморов“ или… кого-то очень сильно „мотивировали“.

Украина сейчас второй по значению после Германии рынок „Газпрома“. Денег от нее давно поступает больше, чем от той же Франции со странами Бенилюкса, вместе взятыми. Предположить, что „Газпром“ будет с энтузиазмом пилить сук, на котором сидит, сложно…

Любой проект по добыче газа в Украине при любой власти и любых заверениях в вечной любви, под любым углом все равно носит ярко выраженный „антигазпромовский“ характер. Для „Газпрома“ каждая непроданная в Украине тысяча кубометров газа — это около сотни долларов недополученной прибыли. Россияне это предельно четко понимали. Все последние годы „Газпром“ и российское правительство с похвальным усердием ставили под контроль все доступные источники газа. В итоге Киев отсекли от среднеазиатского газа, четко оттесняют от азербайджанского. С точки зрения „Газпрома“, новое СП по добыче угольного метана абсолютно четко укладывается в эту схему. А вот чем руководствовались в Киеве, вопрос интересный.

Дело даже не в самой добыче. Автор абсолютно уверен, что еще очень долго никто ничего в этом направлении делать не будет. А вот обеспечение доступа к геологической информации, да еще с фактическим „правом вето“ на освоение, — не слишком ли жирно? Конечно, все привыкли, что продажа Родины за небольшие деньги — это наш национальный вид бизнеса. Но, господа и примкнувшие к ним „панове“, чего так дешево-то?

Хотя бы потому, что в НАКе нет ни одного специалиста по шахтному метану, а в „Газпроме“ их без труда можно пересчитать по пальцам одной руки… Да и те там появились фактически против его желания. Российскую компанию уже лет десять пинками гонят в Кузбасс — добывать там угольный метан. Она же увертывается, как может. Шахтный метан по себестоимости будет раза в три дороже природного и много хлопотнее по добыче.

Уже два поколения российских газовщиков привыкли к добыче газа из не очень глубоких и сложных сеноманских пластов. Да, месторождения расположены в труднейших условиях приполярной тундры, но сами они достаточно просты: прорвался, пробурил скважину и качай „большой газ“. Простенький пример. В Украине из порядка двух тысяч действующих газовых скважин добывают около 20 млрд. кубометров газа. На российском Ямбургском месторождении их столько же, но вот выдают они 220 млрд. То есть одна тамошняя скважина стоит десятка украинских.

К большим дебитам и довольно медленно падающему пластовому давлению месторождений россияне привыкли. Заниматься угольным метаном, где давления маленькие и условия непредсказуемые, а скважины живут недолго, у них нет ни малейшего желания. Поэтому в Кузнецком бассейне работали исключительно из-под палки — „медленно и печально“. Хотя методично рапортовали о том, что вот-вот пробурят первую скважину, а затем начнут большую добычу. Потом (годика через три) говорили, что уже пробурили пару-тройку экспериментальных скважин и… „сейчас начнется“.

Когда кузбасским властям, где регулярно взрывается шахтный метан, а данный
проект хотя бы теоретически позволяет дегазировать пласты (и тоже отчитаться о принятых мерах), эта волынка надоела, они стали забрасывать Кремль „телегами“, обвиняя газовщиков в саботаже.

Так как губернатор Кузбасса Аман Тулиев ходит в российских „политических тяжеловесах“, ему пришлось „бросить косточку“ в виде некой газо-угольной программы. Роль и значение ее нетрудно оценить на сайте самого газового монополиста. Там одновременно фигурируют две контрольные цифры. Согласно одной из них, намечается годиков через двадцать выйти на уровень 20 млрд. кубометров в год. То, что раньше эту цифру обещали уже к 2020-му, это мелочь... Весело другое: единственный реализуемый проект — именно кузбасский. И по бизнес-плану, висящему на том же сайте, добыча в Кузбассе будет всего 4 млрд.
кубометров. И на оном уровне стабилизируется.

Очевидно, в офисе на улице Наметкина справедливо предполагают, что через десять лет или в Кузбассе, или в Кремле, или в „Газпроме“ будет другое руководство, и отчитываться о достигнутом придется не ему. Да и четыре обещанных тогда миллиарда — это аж 0,6% российской добычи.

Пока же год назад „Газпром“ с участием президента Дмитрия Медведева торжественно перерезал ленточку, отрапортовал о введении в опытную эксплуатацию первого в России кузбасского Талдинского месторождения. О его мощи (и итогах десятилетних титанических усилий) можно судить по цифрам отчетов: к концу 2010-го предполагалось добыть аж 4 млн. кубометров газа. Это меньше, чем выбрасывают дегазационные установки средней шахты.

Кстати, если в Москве обещают быстрое развитие добычи, то на местах куда более осторожны и говорят, что ранее 2013 года сколько-нибудь промышленных объемов не ожидают. И что для этого потребуется бурить сотни скважин. Пока же не пробурили и десяти. Собственно говоря, несколько миллионов добытых кубометров (которые почти все
сожгли в факеле) — и есть пока что весь реальный опыт „Газпрома“ по добыче шахтного метана.

Даже на фоне одной нашей шахты им. Засядько — результат не впечатляет. И каким опытом наши партнеры собираются с нами щедро делиться, не ясно. А как „тянуть резину“ — НАКовцы и сами кого угодно научат.

Косвенно оценкой эффективности работ в Сибири стало и то, что за квартал до „президентского“ пуска месторождения в Кемерово подписали и протокол намерений с американской компанией о реализации проекта по угольному метану.

В Украине будет несколько существенных отличий. Главное — никто не будет давить из Кремля с требованием ускорить добычу. Это — во-первых. Во-вторых, появляется возможность для реализации интересных схем. В России попытки „пробить“ на государственном уровне льготное налогообложение такой газодобычи пока не увенчались успехом.

В Украине уже есть Закон „О газе (метане) угольных месторождений“. Согласно ему до 1 января 2020 года освобождается от налогообложения прибыль субъектов хозяйствования, полученная от деятельности по добыче и использованию такого метана. Но на практике вероятность появления к этому времени украинско-российского углегаза в отличающихся от микроскопических количествах почти нулевая.

Куда более вероятно, что СП вдумчиво и неторопливо займется „перечнем его первоочередных проектов“ (с отсеканием от них других претендентов) и разработкой принципов и источников финансирования деятельности. Хотя… продают же у нас газ из неработающих месторождений.

А учитывая, что метан в Донбассе добывать действительно тяжело (пласты втрое тоньше кузбасских и в двадцать раз — американских), объективных причин для затягивания будет „вагон и две тележки“.

К слову, кроме создаваемого СП, уже существует программа „Добыча и использование метана угольных месторождений как альтернативного энергоресурса“ стоимостью около 500 млн. долл. Согласно этой программе добыча угольного метана будет доведена до
1 млрд. кубометров в год.

Сейчас в Украине утилизируются около 80 млн. кубометров метана в год. Причем львиная доля этой работы выполняется шахтой им. Засядько, контролируемой Ефимом Звягильским (почти половина украинской утилизации), шахтоуправлением „Покровское“ (бывшая шахта „Красноармейская-Западная“), контролируемым Виктором Нусенкисом и Леонидом Байсаровым, и ОАО “Шахта „Комсомолец Донбасса“ Рината Ахметова.

Шахта им. Засядько (как и новое украинско-российское СП) собирается заняться и скважинной добычей угольного метана еще неразрабатывавшихся месторождений. Арендаторы срочно и без аукциона выпросили себе девять площадок с потенциальной газоносностью. Ощущение от этого осталось двоякое: с одной стороны, дело полезное; с другой — снова „закон, что дышло“.

Правда, на фоне дивного СП шахта им. Засядько, да и все наши бизнес-группы, несомненно, луч прогресса. Они, по крайней мере, действительно заинтересованы в сокращении объема импортных углеводородов.

Собственно, именно нашим бизнес-группам и их лоббистам и остается надеяться на корректировку российских бизнес-планов. Ложиться под “Газпром” улыбается не всем не только в Киеве, но и в Донецке или Луганске… Но, судя по тому, как упорно правительство сливает одну позицию на энергорынке за другой, с той стороны тоже прилагаются немалые усилия. Тот же меморандум еще год назад было просто невозможно себе представить. Логика не позволяла. Но, как оказалось, логика бывает разная.

Игорь МАСКАЛЕВИЧ