G8 не увидела призрака ядерной войны

Основной темой обсуждения стали угрозы мировой безопасности, которые несут ядерные амбиции Ирана и Северной Кореи. Группа министров иностранных дел G8 призывала международное сообщество к соответствующим решительным действиям в контексте иранской ядерной программы, не закрывая при этом перспективу диалога.

Похоже, что теракты в Москве внесли определенные коррективы в принятие решений относительно Ирана. Каким-то странным образом они совпали с днем открытия саммита. Опыт расследований ФБР свидетельствует, что террорист-смертник, готовясь к теракту, изучает календарь мировых событий. Разумеется, сейчас еще трудно о чем-то достоверно и уверенно говорить, но если бы не прогремели московские взрывы, то коммюнике саммита могло быть значительно резче и конкретнее.

Некоторые эксперты уже даже высказывают предположение: как подорванные дома в Москве спровоцировали Вторую чеченскую войну, так и теракты в московском метро несут в себе более высокие политические цели, чем может показаться на первый взгляд. Если их действительно реализовали исламские фундаменталисты, то в таком случае их предназначение — отвести удар санкций от Ирана и затянуть время.

Россия находится “в одной постели с Ираном”, хотя от этого всячески открещивается. На самом деле Россия — финансовый партнер Ирана, часто “прикрывает” Иран в ООН, идя вразрез с интересами мирового сообщества. Кроме того, Россия продает Ирану оружие и строит атомную станцию в Бушере. Пока что Ирану удавалось беспрепятственно проходить все этапы создания ядерной бомбы, которая может помочь реализовать его цель — “стереть Израиль с карты мира”. Чтобы там ни говорили адвокаты режима мулл, Иран считает своей религиозной обязанностью уничтожение Израиля. Он будет финансировать терроризм и делать все необходимое для достижения своей цели во славу ислама, прикрываясь именем Аллаха. Как свидетельствует весь исторический опыт терроризма, взрывоопасные технологии чреваты в руках мусульманских террористов...

Россияне во главе с лидером нации Путиным по крайней мере последовательны и несокрушимы в своей поддержке Ирана. Только тогда, когда иранская атомная бомба будет готова, Россия должна будет признать, что все “политические усилия” оказались бесполезными. Когда демократический мир окажется перед призраком ядерной войны со стороны таких стран, как Иран и Северная Корея, будет поздно понимать, на каких ненадежных столбах стояла нынешняя доктрина нераспространения ядерного оружия. Поэтому, если цель соглашательской дипломатии состоит в том, чтобы продлить во времени кризис, всячески тормозя любые реалистичные меры сдерживания, то нужна ли она в таком виде вообще?

Ведь стратегия иранского исламского руководства просчитывается очень легко. И она предельно очевидна и примитивна: всячески уклоняться от санкций международного сообщества; предоставлять неподтвержденные данные о своей ядерной программе; имитировать сотрудничество с МАГАТЭ; опираться на своих российских и китайских друзей, чтобы блокировать какие-либо эффективные санкции в Совете Безопасности ООН, и в конечном итоге предъявить миру ядерное оружие как свершившийся факт.

Впрочем, как сообщила американская газета The New York Times, Запад подозревает, что Иран планирует соорудить новые ядерные объекты вопреки всем международным требованиям. В руки инспекторов попало интервью, которое в течение последних недель дал одному из изданий руководитель Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи. Из него следует, что строительство двух новых объектов по обогащению урана может начаться после иранского Нового года 21 марта.

Ядерный Иран несет угрозу израильтянам. Ведь ненависть Ирана к Израилю уходит своими корнями к фундаменталистской исламской идеологии. Иранский режим отказывается признать тот факт, что светское и неисламское государство может существовать в ближневосточном регионе. Но ядерный Иран представляет угрозу не только для Израиля, Ближнего Востока, для национальной безопасности Соединенных Штатов, но и для самого иранского народа. Поскольку, в случае возникновения военного конфликта, не исключено, что больше всего пострадает именно он. Но похоже, никакие жесткие санкции против иранского руководства не способны подтолкнуть его к отказу от ядерной мечты. Поэтому ни ООН, ни G8, ни США не имеют реальных возможностей (кроме военной) прекратить ядерную иранскую программу.

Рано или поздно иранский режим, если он не будет реформирован изнутри, получит ядерное оружие, и тогда противостояние мирового сообщества и Ирана может начаться по-настоящему. Мир не может жить под постоянной угрозой иранского ядерного меча. Тем более что ядерный Иран будет угрожать подорвать стабильность не только в регионе Ближнего Востока. Если Ирану действительно удастся стать ядерным государством, то не исключено, что такие арабские прозападные страны, как Саудовская Аравия, Египет и государства Персидского залива, могут принять решение присоединиться к Ирану, а не бороться с ним. При этом десятки, если не сотни тысяч радикально настроенных мусульман могут присоединиться к радикальным исламистским группам, считая, что исламизм на марше.

К тому же жесткий иранский фундаменталистский режим будет не только стремиться любой ценой приобрести ядерную бомбу, но и выступать экспортером терроризма и фундаментализма. Очевидно, политика умиротворения Ирана провалилась, поэтому цивилизованный мир должен бойкотировать режим мулл, как он это сделал в свое время с южноафриканским режимом.

Еще одним следствием ядерной гонки Ирана, кроме переполяризации Ближнего Востока и возможного переориентирования ряда ближневосточных государств на Иран (и образования нового мощного ядерного полюса силы, имеющего явно экстремистскую окраску), является опасная перспектива, что целый ряд стран Ближнего Востока, уже неоднократно пытавшихся получить ядерное оружие, сделают это. Причем не исключено, с помощью тех же международных сил, которые так или иначе содействовали ядерному вооружению Ирана. Прежде всего это крупные ядерные страны Россия и Китай. Тем более что уже отработаны как логика процесса, так и его инфраструктура.

Таким образом, экспорт ядерного вооружения, несмотря на то, что он запрещен международными законами, примет необратимый характер. И едва ли в дальнейшем ограничится регионом Ближнего Востока. Таким образом, вместо одного экстремистско-исламистского ядерного центра геополитического влияния может возникнуть целый ряд аналогичных центров. И этот процесс простимулирует Ближний Восток, который сам является одним из самых неспокойных регионов мира, гарантированно “беременным” ядерной войной. В таком взрывоопасном регионе возникновение ядерного конфликта будет только вопросом времени.

Тревожные симптомы совпадения теракта в московском метро с началом работы саммита G8 заключаются еще и в том, что отсутствие прямых доказательств причастности к теракту мирового и российского лобби, специализирующегося на содействии милитаризации экстремистских центров (в частности Ирана), не снижает вероятность того, что это лобби так или иначе содействовало проведению этой акции. Теракты в Москве свидетельствуют о том, что такое геополитическое лобби уже сложилось как система и может влиять как на ход геополитических процессов, так и на принятие решений на самом высоком глобальном уровне. На этом следовало бы акцентировать внимание всем участникам процесса создания системы глобальной безопасности в мире.

На первый взгляд, работа министров иностранных дел G8 не завершилась принятием каких-то конкретных окончательных решений в плоскости санкций против Ирана и других глобальных проблем. И это может вызывать беспокойство. Но парадоксальным объяснением этого факта может быть то, что высокое собрание и не планировало решать вопрос. Ведь известно, что принятие санкций относительно Ирана — не самоцель, а только один из этапов борьбы с глобальным экстремизмом и другими негативными проявлениями в глобализованном мире.

Если принять во внимание процесс, который продолжается почти год и состоит в согласовании и постепенном образовании инфраструктуры борьбы с экстремизмом, терроризмом и экстремистскими проявлениями в сфере экономики (такими как финансовые спекуляции, приносящие убытки национальным и глобальной экономике), то приходит понимание, что применять санкции против Ирана стоит только в контексте глобальной системы борьбы с экстремизмом. И никак не раньше. А эта система начнет работать (судя по тому, что говорят лидеры ее создания президенты США и Франции Барак Обама и Николя Саркози) в ближайшие месяцы. И это орудие защиты намного мощнее, чем какая-либо военная, в частности и ядерная, угроза со стороны стран G8, “большой двадцатки” или другой военной геополитической структуры.

Виктор КАСПРУК