Франция сворачивает влево

Такое с действующим президентом, ищущим переизбрания, случается впервые в новейшей истории страны. Другой рекорд поставила националистка Марин Ле Пен, пришедшая третьей с 18,05% голосов, превзойдя результат своего отца Жана-Мари Ле Пена в 2002 году.

Елисейский дворец со все большей вероятностью меняет хозяина. Выдвиженец Социалистической партии Франции Франсуа Олланд по итогам первого тура президентских выборов, состоявшегося в воскресенье, одержал победу над нынешним главой республики Никола Саркози.

Олланд получает, по данным на 5.00 мск (подсчитано 99,9% бюллетеней), 28,61% голосов; впервые социалист побеждает в Париже: столица дала ему больше 34%. За Саркози проголосовали по всей стране 27,08%. Олланд и Саркози будут участвовать во втором туре 6 мая.

На третьем месте с неожиданно высоким результатом в 18% оказывается лидер “Национального фронта” Марин Ле Пен. Четвертое место отошло лидеру коалиции “Левый фронт” Жану-Люку Меланшону, собравшему 11,12%. Пятерку замыкает “звезда” прошлых выборов, основатель центристского Демократического движения Франсуа Байру, в 2007 году получивший третье место с 11,57%. В он набрал лишь 9,11%%. Оставшиеся пять кандидатов сильно отстали. Кандидат от партии “Европа, Экология — “зеленые” Эва Жоли набрала 2,27%, бывший соратник Саркози Никола Дюпон-Эньян — 1,8%, представитель Новой антикапиталистической партии Филипп Путу — 1,15%, троцкистка Натали Арто — 0,57%, неизменный эксцентрик Жак Шеминад — 0,25%.

Явка оказалась высокой — 80,43%. Аналитики предполагали значительно меньшую электоральную мобилизацию. Например, на участках, которые посетил корреспондент “Газеты.Ru” в 7-м округе Парижа, так называемом районе “старых денег”, где, как шутят парижане, нет абсолютно ничего, кроме “аристократов и министерств”, выстроились очереди к прозрачным урнам, в которые предстояло бросить серо-голубой конверт с вложенным в него одним из десяти листков с именами кандидатов.

Встреченные там отец с дочерью проделали пятичасовое путешествие из Эльзаса в Париж лишь бы проголосовать по месту жительства: формирования каких-то дополнительных списков французское законодательство не позволяет.

Но до результатов 2007 года, когда на выборы пришли 83,8% из 44,5 млн имеющих право голоса, нынешние цифры явки все равно не дотягивают. Особенно это видно по данным из “народных кварталов” — неблагополучных районов социального жилья, которые пять лет назад в массовом порядке голосовали за социалистку и на тот момент гражданскую жену Олланда Сеголен Руаяль, говорит социолог Селин Браконье.

Первые известия с избирательных участков собравшаяся перед штаб-квартирой Соцпартии на улице Сольферино толпа встречала, как американцы Новый год на Таймс-сквер — обратным отсчетом. Когда на гигантском плазменном экране, перегородившем всю улицу, высветились первые данные, несколько тысяч собравшихся сторонников Олланда, по большей части принадлежащие “Движению молодых социалистов”, принялись скандировать “Франсуа — президент!”, “Победили!”, а в воздух поднялись розданные штабом национальные триколоры, баннеры с сине-сиреневым профилем кандидата, шестицветные радужные флаги ЛГБТ-секции и зеленые флаги экологов.

Самого Олланда в Париже не было. Он встречал ночь выборов в городе Тюль в департаменте Коррез, а не в Париже. Лидер гонки выступил перед публикой только ближе к девяти вечера — уже после того, как его кандидатуру во втором туре поддержали лидер “Левого фронта” Жан-Люк Меланшон и выдвиженка “зеленых” Эва Жоли, а также “антикапиталист” Путу.

Меланшон был скорее раздраженным, чем разочарованным. Ему не удалось выиграть пари и опередить по числу голосов националистов во главе с Ле Пен. Бывший социалист, рассорившийся с родной партией, собрал своих сторонников на площади с очень символическим названием — Сталинград. “Я призываю вас быть сознательными и полностью принять на себя это обязательство (бороться с крайне правыми. — “Газета.Ru”), не заниматься комментариями, обменом впечатлениями, прогностическими играми”, — гремел Меланшон. “Я призываю вас найти верное решение 6 мая и, ничего не требуя взамен, сделать так, чтобы разбить Саркози”, — продолжал политик, но прямо назвать имя Олланда как кандидата, за которого его сторонникам следует голосовать, он не стал. Тем не менее его призыв будет понят буквально. Согласно опросам на выходе с избирательных участков, проделанным институтом CSA, до 91% голосовавших в первом туре за Меланшона во втором поддержат Олланда.

Капитуляция экологического кандидата Жоли была безоговорочной. Ее кампанию наблюдатели едва ли не единодушно признают самой провальной. Потенциальный электорат Жоли в последние месяцы сократился вдвое-втрое, а сама кандидат выступала с такими заявлениями, которые слишком легко было принять за проявление слабости. “Я представляю собой слишком много странностей. У меня есть акцент, я не родилась здесь, я не закончила Высшую школу администрации (самое закрытое высшее учебное заведение Франции. — “Газета.Ru”), я женщина — и женщина, которая немолода”, — говорила она за неделю до выборов. В ночь подсчета голосов она призвала всех проголосовавших за нее отдать голоса во втором туре Олланду и “сделать все, чтобы наша страна вышла из саркозизма”. Похожу риторику использовал и Путу, заявивший о необходимости “избавиться” от Саркози.

Заявления политиков о поддержке Олланда молодые социалисты встречали взрывным “Меланшон с нами!” и “Эва с нами!”. Речь своего лидера сторонники социальной справедливости встречали уже под проливным дождем. Олланд выглядел сдержанным, и его выступление серьезно уступало по пафосу некоторым предвыборным речам. “Я становлюсь кандидатом всех сил, которые хотят закрыть нынешнюю столицу и открыть новую”, — заявил он, обвинив Саркози в том, что тот “играет в игру правых экстремистов”.

Саркози, очевидно, хотел оставить последнее слово за собой. Его речь в парижском Доме взаимного страхования на улице Сен-Виктор, месте весьма символическом, использующемся для проведения конгрессов чаще левыми силами, первоначально ждали в 20.45—21.00. Но глава государства выехал из Елисейского дворца по направлению к Сен-Виктор только ближе к 22.00, когда Олланд закончил свое выступление. Саркози в большом зале, залитом ярко-синим режущим глаз светом, ожидали несколько тысяч активистов, явно лучше обеспеченных и в расовом отношении более однородных, чем молодые социалисты. Здесь же толпились 700 журналистов из четырех десятков стран.

“Я знаю страхи и нужды французов, — начал Саркози. — Я их понимаю: защита границ, иммиграция, работа, безопасность”. “Благодаря нашей мобилизации мы можем завершить второй тур с надеждой. Я призываю всех тех, кто любит родину, присоединиться ко мне”, — попытался он еще сильнее мобилизовать своих сторонников. Напоследок Саркози объявил, что предлагает своему сопернику вернуться к содержательному обсуждению проблем страны, для чего считает возможным организацию не одного, а трех раундов дебатов.

Полемические таланты Саркози прекрасно известны, и о том, что глава государства постарается сразиться за сохранения своего поста именно в прямом эфире телевидения, подозревали многие. Никто, правда, не мог предполагать, что Саркози предложит своему сопернику подставиться добровольно. В стане социалистов такое предложение вызвало негодование. Они уже обвинили президента в попытке поменять правила во время игры, устроив из этого шоу, начав “дебаты о дебатах”, как это охарактеризовал ответственный за политику в области образования в Соцпартии Венсан Пейон в эфире BFMTV. Саркози также припомнили его отказ принимать участие в дебатах до первого тура — в формате пять на пять. Олланд идти на поводу Саркози уже отказался. “В этой стране существует республиканская традиция — между двумя турами проводятся одни дебаты”, — заявил TF1 официальный представитель политика Нажат Валло-Белькасем.

Олланду для победы практически ничего не надо делать: опросы Ipsos в ночь подведения итогов первого тура показывают, что через две недели за Олланда готовы голосовать 54% против лишь 46% у Саркози.

Выдвиженца социалистов поддержит не только подавляющее большинство левого электората, за него проголосуют большинство избирателей центриста Франсуа Байру, до 40%, по данным CSA, еще 25% поддержат Саркози, а оставшиеся предпочтут не приходить на избирательные участки или вложить в конверт для голосования чистый листок.

Марин Ле Пен не призывает голосовать ни за Саркози, ни за Олланда.

Это означало бы слом всей ее идеологической платформы, выстроенной на том, что именно она и ее “Национальный фронт” представляют настоящих французов, в то время как социалисты и правоцентристы занимаются лишь подменой понятий. Ее отец Жан-Мари Ле Пен, основавший эту националистическую партию, поступает так же: в одном из первых комментариев журналистам по итогам выборов он, загадочно улыбаясь, заявил, что еще не решил, за кого будет голосовать, и “еще подумает”. О своём выборе Ле Пен пообещала сказать 1 мая, в день, когда националисты отмечают память Жанны д'Арк, в пику выводящим на улицы своих сторонников коммунистам и профсоюзам.

“Национальный фронт” все последние 25 лет пытается закрепить за собой статус равноценной “третьей силы”, но до сих пор безуспешно. Свой нынешний успех националисты очень хотели бы закрепить. Соратники Марин в партии, например глава избирательного штаба Флориан Филиппо, уже говорят о ней как о будущем “лидере оппозиции”. Для того чтобы это стало реальностью, не исключают журналисты французской версии The Huffington Post, для Ле Пен была бы выгодна победа Олланда — с прицелом на то, что партия Саркози “Союз в поддержку народного движения” не выдержит разгрома и развалится. Возможная смена хозяина в Елисейском дворце может быть не единственным ударом, который ждет СПНД: Францию ожидает еще “третий тур”, как в последнее время называют парламентские выборы, которые пройдут в июне.

Выступление Ле Пен перед сторонниками не оставляло сомнений в ее уверенности в своих силах. “Это только начало — начало объединения патриотов как справа, так и слева, патриотов, влюбленных во Францию, защитников своей идентичности, французской исключительности. Битва за Францию только началась”, — четко проговаривая каждое слово, объявила она восторженным сторонникам, собравшимся в концертном зале Equinoxe.

Электорат Ле Пен не будет как один голосовать за Саркози: до четверти националистов предпочтут проголосовать за социалиста.

Удивительного в этом мало. Самая большая поддержка у Ле Пен среди рабочих: до трети всех причисливших себя к пролетарскому классу высказывались накануне голосования в ее пользу. Саркози же рассчитывает не на этих новых разочаровавшихся, а на традиционный националистический электорат, который беспокоят иммиграция и вопросы безопасности. В своей речи в Доме взаимного страхования нынешний президент почти открыто обращался к крайне правым, говоря о необходимости встать “над партийной принадлежностью” всем патриотам.

Александр АРТЕМЬЕВ