Фантомные боли

Молчаливое бездействие Госдумы в связи с недавними выступлениями под националистическими лозунгами и перемены в руководстве прокремлевской “Молодой гвардии” не связаны напрямую между собой. Но обе эти истории ярко показывают методы работы государства с молодежью: игнорировать в прямом смысле кричащие проблемы или создавать видимость решения фасадными работами, например заменой проштрафившихся вожаков эффектной женщиной, сошедшей с обложки мужского журнала. Результаты такой политики недавно выплеснулись на улицы Москвы и других российских городов массовыми антикавказскими акциями.

В чем причины обострения ксенофобии и неприязни среди юношей и девушек? Напряжение в межнациональных и межэтнических отношениях копилось в последние годы во многих регионах России — и не только среди молодежи. Разница обычаев, повседневного поведения и культуры в широком понимании этого слова вызывали взаимное раздражение. Однако государство не только ничего не делало, но даже не говорило о взаимном уважении россиян разного происхождения. Хотя способы сообщить об этом есть, в том числе очень простые — например, спортивные достижения России, в которых велика роль спортсменов с Кавказа. Правильно поданные победы футбольной Франции, например, существенно снизили ксенофобские настроения в тамошнем обществе — поскольку большинство игроков великой сборной были выходцами из бывших колоний.

Но в России проблему замылили: старательно выдавали стычки с явным этническим компонентом за бытовые конфликты. Это позволяло националистам и криминальным авторитетам выдавать себя за защитников “своих”.

Молодежная политика государства была сосредоточена совершенно на ином — на мобилизации юношей и девушек против фантомных угроз: повторения оранжевого сценария, “прибалтийского фашизма” и т. п. Борьба с вымышленной или малозначительной опасностью не могла не породить симуляцию общественной активности. Назначенные вожаки заменяли реальные дела ритуальными телегеничными массовками верности.

Власть, возможно, лелеяла планы вырастить таким образом альтернативу агрессивным, пугающим соседей ксенофобам — заменить их ручными, “здоровыми” националистами. Не случайно движение “Местные” отметилось несколькими антииммигрантскими акциями в Подмосковье.

Лидеры “Молодой гвардии “Единой России” требовали осенью 2008 г., в начале кризиса, выслать из России гастарбайтеров и призывали устроить их “отлов”, видимо надеясь овладеть дефицитными профессиями строителей, дворников и водителей. Питомцы бюрократов, долгое время растивших свой рейтинг на противостоянии с Западом и соседними странами (Украиной, Грузией и Польшей), не могли не позаимствовать у старших товарищей язык вражды. Даже их названия говорят о стремлении не объединить молодежь, а расколоть ее по принципу “местности” или “нашести”. Националисты могли воспринять разрешение топтать портреты известных людей как санкцию на избиение и травлю неизвестных. Кураторы этих проектов забыли, что собранные по разнарядке псевдопатриоты проигрывают по меньшей мере в искренности настоящим борцам с чужаками — а то и становятся агрессивнее конкурентов на националистической поляне и выходят из-под контроля.

Прокремлевские молодежные движения даже не пытались защитить дорогие им (если верить лидерам) стабильность и межнациональное согласие. Конечно, агитаторы не смогли бы остановить взвинченных квазинационалистов 11 декабря. Но “правильных” активистов не было заметно и после, когда понятные подросткам разъяснения пагубности ксенофобии для многонациональной России были способны остановить школьников, оказавшихся в центре столицы. Однако лидеры провластной молодежи не захотели или не смогли мобилизовать активистов. Вопрос “почему?” сейчас звучит риторически. Похоже, купировать бытовую ксенофобию и всерьез бороться с погромной агитацией среди молодежи придется беспартийным волонтерам — как это было с пожарами прошлым летом.