Евгений Киселев: Я не верю в редакционные хартии

Первого февраля у Inter Мedia Group, в которую входит “Интер”, сменился владелец: Валерий Хорошковский продал этот бизнес Дмитрию Фирташу. А несколько недель спустя выяснилось, что в сделке участвовал и глава Администрации президента Сергей Левочкин, получивший 20% группы. Чем станет “Интер” при новых владельцах, прибыльным бизнесом или политическим оружием, можно прочитать в августовском номере журнала Forbes.

Евгений Киселев возглавил компанию “Национальные информационные системы”, которая готовит новости для телеканала “Интер”, в феврале 2013 года. С тех пор доля программы “Подробности” выросла на 2 процентных пункта (п.п.). “Киселев начал выстраивать классические новости, рассказывать о том, что в стране и мире произошло главного, и уделять меньше внимания катастрофам”, — объясняет шеф-редактор “Телекритики” Наталья Лигачева. По ее наблюдениям, украинский телезритель изголодался по таким программам, людям уже надоели новости, состоящие из криминально-бытовых сюжетов. Forbes руководитель “НИС” представил свою версию того, почему украинским зрителям нравятся новости без “чернухи”.

— Почему вы решили перестраивать программу “Подробности”?

— Канал, который претендует на звание главного канала страны, должен показывать классические новости. Респектабельные, серьезные, солидные, в которых делается попытка рассказать о главном, что произошло сегодня в стране и мире. Раньше материалы программы новостей состояли из журналистских очерков, зарисовок. Это были не новости, а то ли программа криминальной хроники, то ли журнал происшествий.

Когда миллион людей выходит на улицы в Каире, не может быть главной новостью авария маршрутного такси. Когда весь мир следит, куда пропал Эдвард Сноуден, не может обвалившийся балкон многоэтажки быть новостью номер один.

— Новости на украинских телеканалах стали социальными, потому что собственники боятся затрагивать серьезные политические темы, чтобы не разозлить власть.

— Я не знаю, кто это придумал. За четыре месяца работы я никаких вводных из кабинета на Банковой не получал. Хотите верьте, хотите нет.

Телевидение — это все-таки картинка. Раньше я ловил себя на том, что с точки зрения видеоряда “Подробности” показывали депрессивные однообразные и скучные по картинке новости. Потом меня осенило, в чем причина. Когда вы рассказываете о проблемах пенсионеров, людей, которые не могут получить медицинскую помощь, вы показываете убогие интерьеры больниц, школ, детских домов, ЖЭКов. Плюс Верховная рада, где съемка часто ведется с одной точки и в кулуарах, Кабмин и Администрация президента.

Когда мы расширили горизонты, картинка сразу поменялась.

— Почему вы думаете, что это нужно украинскому телезрителю?

— Переходное общество, как правило, зациклено на себе. Украинское находится в состоянии перехода между социализмом и капитализмом. Я помню, такое же когда-то было в России, когда ничто, кроме собственных проблем — социальных, политических неурядиц, зрителей не интересовало. И журналистов, кстати, тоже. Потом люди увидели, что много чего интересного происходит в мире. И мне кажется, это назревает в Украине. Поэтому когда мы рассказываем, что в жизни есть много другого, при этом не замалчивая важные события в стране, это вызывает некий дополнительный интерес.

Людям нужна сказка. Чтобы глаз переключался на другие пейзажи, на другую картинку.

— Перед вами стоит задача делать правдивые новости?

— Мы не можем рассказать обо всем, получасовая программа новостей — это прокрустово ложе. Но если мы беремся о чем-нибудь рассказать, то ни о чем не умалчиваем.

Я не люблю понятия “объективная журналистика”. Хорошая журналистика всегда субъективна. Чем ярче и талантливее журналист, тем он субъективнее. И читают, смотрят именно таких журналистов. Но врать не надо. Замалчивать не надо.

— Сотрудники телеканала говорили, что важнейшие сюжеты утверждают, кроме вас, два человека — Анна Безлюдная от Дмитрия Фирташа и представитель Сергея Левочкина…

— Не соответствует действительности. Тот, кто вам говорит такие вещи — недобросовестный человек.

— Также нам говорили, что креативный продюсер Лаврентий Малазония звонит журналистам и дает указания, как писать.

— Я его действительно прошу. Он в данном случае выступает от моего имени. Его роль — советника. Он человек креативный, он так и называется у нас — креативный продюсер, может подсказать журналистские ходы, обратить внимание на что-то.

Я понимаю, что из всех наук в Украине важнейшей является конспирология. Но я вас уверяю, вы можете целый день просидеть в этом кабинете, и у меня не зазвонит телефон, мне не будут звонить ни Фирташ, ни Левочкин.

— Не было ли договора с акционерами о невмешательстве в редакционную политику?

— Давайте не будем говорить об акционерах. Если нужно, спросите у них напрямую. Я исхожу из того, что между акционером и наемным менеджером должно существовать некое взаимопонимание. Если его нет изначально, никакие бумажки не помогают. Я не верю в редакционные хартии, уставы журналистских коллективов, прочие документы. У акционера есть святое законное право: наемный менеджер в любой момент может быть уволен. Я исхожу из того, что если я с этим человеком могу работать, я с ним работаю, если я вижу, что не могу, то не работаю.

С Дмитрием Васильевичем Фирташем и Сергеем Владимировичем Левочкиным я встречался до моего назначения, обстоятельно высказывал свои взгляды на профессию, на то, что и как я хотел бы сделать. Выслушал их пожелания. В результате я был назначен на эту должность. Я рассказал им о своем видении того, какими должны быть новости на канале — то же самое, что рассказываю вам. Видимо, им понравилось.

Екатерина ШАПОВАЛ