Эндрю Кэннигэм, Capital Economics: распады монетарных союзов прошлого поучительны для зоны евро

Тем не менее есть несколько полезных уроков, которые можно извлечь из предыдущих случаев распада монетарных союзов.

Некоторые комментаторы утверждают: есть много примеров распада монетарных союзов, и фрагментация зоны евро, если она случится, будет лишь очередным примером этого. Экономист Эндрю Роуз, например, насчитал 69 случаев “валютных выходов” после Второй мировой войны и утверждает, что в целом они проходили довольно гладко. Однако, на наш взгляд, такая точка зрения вводит в заблуждение, потому что ни одно из предшествующих монетарных объединений не было таким же, как зона евро, которая, по сути, является соглашением независимых государств об использовании общей валюты и единого для всех центробанка. Большинство “валютных выходов”, исследованных Эндрю Роузом, затрагивали страны, использовавшие валюты более крупных соседей или колониальных держав, либо же были вовлечены в валютный совет (режим фиксированных обменных курсов).

Одним из примеров успешного “валютного выхода” может послужить Ботсвана. Ее население использовало южноафриканский ранд вплоть до 1976 года, когда страна начала эмиссию собственной валюты — пулы. Переход от валюты ЮАР к собственной прошел эффективно, а сама пула вскоре укрепилась к ранду. Однако “отстыковка” практически неразвитой экономики без своего финансового и даже частного сектора — это, очевидно, менее сложная задача, чем демонтаж зоны евро в кризис, где главной целью является существенная девальвация новой валюты.

Исторические примеры, между которыми и зоной евро можно провести больше параллелей, включают в себя распады Австро-Венгерского монетарного союза (1922—1923), советской рублевой зоны (1992—1995) и Чехословацкого монетарного союза (1993). Но и эти прецеденты отличаются от возможных сценариев в зоне евро. Во-первых, они были вызваны политическим распадом, а не проблемами с долгом и конкурентоспособностью, которые разрывают на части еврозону. Во-вторых, во всех этих случаях первоначальная общая валюта была полностью ликвидирована, что вовсе не обязательно должно произойти с евро.

Тем не менее уроки, которые можно извлечь из предшествующего опыта, все же есть. Самый поразительный из них — в ряде случаев скорость и масштаб перетока капитала заставили правительства ускорить планы монетарной дезинтеграции. Например, в 1992 году лидеры чешской и словацкой частей Чехословакии намеревались использовать общую валюту в течение шести месяцев после политического разделения страны, намеченного на 1 января 1993 года. Однако масштаб перетока капитала в чешскую часть создал проблемы для властей. Из-за этого монетарный демонтаж был проведен уже в середине февраля 1993 года.

Второй урок заключается в том, что когда от монетарного союза намерена отделиться сильная экономика, ее правительство будет стараться ограничить число иностранных граждан, конвертирующих сбережения в новую валюту. Австрийские власти в 1923 году, например, ставили штампы на банкноты своих граждан, позволявшие им конвертировать старые австрийские кроны в новые.

Чрезмерный приток капитала в зоне евро не будет проблемой, пока вероятен выход из нее только небольших и экономически слабых государств. Однако все может быстро измениться, если, например, возрастут ожидания выхода Италии и Испании, на которые приходится четверть денежного предложения зоны евро. Это произойдет и в случае, если люди предположат, что валютный союз планирует покинуть Германия. В обоих случаях правительствам стран с сильной экономикой потребуется ограничить приток капитала и решать, кому предоставить право перевести сбережения в новую валюту.

Еще один урок: страны, сталкивающиеся с сильным оттоком капитала, вводят меры по его контролю и ограничивают доступ граждан к их банковским счетам. В феврале 1993 года Чехия и Словакия на четыре дня ввели ограничения на потоки капитала и даже пограничный контроль перед переходом на новые валюты. Схожим образом, если Греция покинет зону евро, ей придется на какое-то время заморозить банковские счета для предотвращения или хотя бы ограничения массового отзыва средств с депозитов. Однако тот факт, что остальные страны, скорее всего, сохранят евро и после выхода Греции из валютного союза, сделает закрытие границ бесполезным: люди просто придержат евро, чтобы позднее перевести их в драхмы или использовать за рубежом.

Также зоне евро следует учесть, что при распаде валютного союза обычно возникают разногласия относительно того, как делить баланс ЦБ. Например, споры по поводу активов центробанка возникли даже при разводе по обоюдному согласию Чехии и Словакии в 1993 году. В случае выхода Греции вполне могут возникнуть разногласия по поводу весьма существенных обязательства Национального банка Греции перед ЕЦБ.

История мало говорит по поводу перспектив новой валюты, вводимой в стране, покидающей монетарный союз. Словацкая крона подешевела всего на 8% по отношению к чешской после разделения в 1993 году. Причины столь ограниченного ослабления словацкой валюты связаны с тем, что между экономиками двух стран были небольшие дисбалансы, а их гос- и внешний долги были незначительными. Распад же зоны евро может быть вызван проблемами конкурентоспособности ряда стран. Следовательно, новые валюты периферийных экономик будут на первых порах сильно терять в цене.

Исторический опыт также свидетельствует, что первоначальный объем международных активов нового ЦБ не является решающим фактором того, будет ли эмитируемая им валюта слабой или сильной. Эстонский центробанк успешно ввел в обращение крону в 1992 году и без международных резервов, частично обеспечив ее государственными лесными массивами.

Итак, мы можем утверждать, что распад монетарных объединений и введение новых валют может проходить и без долгосрочного макроэкономического ущерба. Хотя часто процесс протекает неупорядоченно, вынуждает власти вводить меры по контролю капитала и вызывает споры по поводу распределения активов и обязательств центробанка.

Однако главная проблема зоны евро — не техническая сторона распада валютного союза, а необходимость устранения огромных внешних дисбалансов для периферийных стран и потребность справиться с последствиями девальвации валют и дефолтов для зоны евро в целом. Эти вызовы стояли ранее перед многими развивающимися странами, включая Россию, Аргентину и государства Юго-Восточной Азии. Опыт этих экономик может оказаться лучшим ориентиром перспектив Греции, в случае если она покинет зону евро, нежели пережитое в прошлом Ботсваной или Австро-Венгерской империей.

Эндрю КЭННИГЭМ,
старший международный экономист Capital Economics Версия для печати