Элла Либанова: Обучение в школах нужно продлить на год, чтобы компенсировать недополученные знания

- Почти два года в мире продолжается эпидемия коронавируса, можете ли вы спрогнозировать, что будет дальше?

—  Прогнозировать трудно, ведь мы не понимаем, как будет развиваться ситуация. Это касается не только Украины, но и мира. Возможны несколько сценариев. Первый — когда в обществе будут царить панические настроения, тогда, скорее всего, страны закроются извне, а внутри социальные контакты минимизируются. Второй — если все убедятся, что вакцинация защищает от новых штаммов, удастся убедить людей сделать прививку и достичь коллективного иммунитета. Третий сценарий связан с тем, что доминирует в мозгах людей — стремление социальных контактов или желание уединения. Здесь, скорее всего, будет наблюдаться серьезная дифференциация между странами и между этносами.

- В чем это будет выражаться?

—   Скажем, для меня критически важно общение с другими людьми. А для кого-то комфортнее сидеть дома, минимизировав социальные контакты. Именно от того, какие настроения доминируют в обществе, и зависит дальнейшее развитие событий в плане ограничений социальных общений, будут ли прибегать к жестким действиям правительства той или иной страны. Ведь, несмотря на все, любые действия всех правительств зависят от общественных настроений.

- Поговорим о демографических последствиях пандемии коронавируса для Украины. Не кажется ли вам, что статистику смертности от ковида занижают?

—  Я вообще против того, чтобы последствия, связанные со смертностью, ограничивать случаями смертей от ковида, — это неизбежно приводит к “статистическим играм”. Методика фиксирования смертности от коронавируса за время пандемии менялась несколько раз. Более того, в разных государствах она разная, а может отличаться даже в пределах одной страны. В конце концов, она часто зависит даже от политики главного врача медицинского учреждения, который дает информацию о случаях смерти. Статистическая служба, в частности Госстат Украины, оперирует только цифрами бухгалтерского учета. И еще, скажите, пожалуйста, если человек умер не от ковида, а, скажем, от инфаркта — вы точно знаете, что это не связано с коронавирусом?

—  А возможно, пациент вообще не болел на ковид, а просто умер от инфаркта. Потому что пережил дополнительный длительный стресс или вовремя не получил квалифицированную медицинскую помощь, потому что вся медицинская система пока ориентирована только на ковид. Сколько в мире или в Украине за время пандемии не сделано плановых операций? Кто знает? Мы что, считаем, что это не отразилось на состоянии здоровья людей?

Поэтому, мне кажется, мы должны смотреть только на один показатель смертности — это динамика общего количества умерших от всех причин. В условиях Украины следует оперировать даже не относительными показателями — средней продолжительностью жизни или стандартизированными коэффициентами смертности, а исключительно абсолютными.

- Почему абсолютными?

—  Потому что перепись была слишком давно, в 2001 году… А ООН не случайно рекомендует проводить перепись минимум раз в 10 лет, иначе накапливаются ошибки текущего учета, прежде всего связанные с миграцией. Сейчас мы примерно (надеюсь, это достаточно точно) знаем, сколько людей живет в целом в Украине, но это не касается половозрастного распределения. Сколько в Украине 15-летних, 40-летних и так далее. А относительные показатели — это половозрастная структура не только умерших, но прежде всего тех, кто живет. И если в знаменателе есть проблемы — а я считаю, что есть, — то лучше оперировать только абсолютными цифрами. Если человек умер, то его в Украине регистрируют как умершего. В 2020 году, несмотря на все ужасы, которыми нас пугали чиновники, динамика смертности была значительно спокойнее, чем в более развитых странах. Так, общее количество умерших в Украине превышает показатель 2019 года на 6,2%, а, например, в Германии — на 6,6%, во Франции — на 10,9%, в Италии — на 18,5%, в Польше — на 18,5%, в Испании — на 20,7%.

Однако из-за того, что устойчивый рост смертности в Украине наблюдается с сентября 2020 года, сравнения круглогодичных данных в значительной степени искажает истинную динамику. Смертность в Украине весной 2021 года является не просто самой высокой за последние четыре года, она выросла даже по сравнению с зимними месяцами. И хотя в мае—июне количество умерших заметно уменьшилась, оно все же превышает аналогичные периоды предыдущих лет.

К тому же в развитых странах рост числа умерших происходил на фоне увеличения общей численности населения, а в Украине происходило уменьшение.

- У нас очень низкий показатель вакцинированных (по состоянию на 8 сентября 2021 г. в Украине от коронавируса сделали 10 066 619 прививок. Из них вторую дозу получили только 4 403 066 человек. — dsnews.ua). Почему имеем такую печальную статистику?

—  Мы сами в этом виноваты. Во-первых, власть должна агитировать людей вакцинироваться. Как королева Елизавета II — пошла и в свои 95 лет сделала прививку, и на британцев это, безусловно, повлияло. А что начала пресса писать после демонстрации вакцинации нашего президента? “Да, скорее всего, ему витамины кололи”. Обсуждалось все, что угодно, только не важность вакцинации. Закономерно, что не было желаемого эффекта — помешало тотальное недоверие к власти. Обоснованность этого недоверия требует отдельного разговора, но в контексте вакцинации важно само ее наличие. Власть имела очень ограниченные возможности и рычаги влияния на общественную психологию, но она даже и тем не воспользовалась.

Во-вторых, вакцина была завезена с опозданием. Одно дело, если бы мы пытались ввести массовую вакцинацию “на пике страха”, а совсем другое — на спаде заболеваемости и смертности.

В-третьих, нельзя игнорировать негативную роль СМИ, которые говорят, что из-за прививки умирают люди. Я хорошо помню 1985 год, то когда очень уважаемая тогда газета “Комсомольская правда” начала кампанию по рискам, связанным с прививкой АКДС (ее делают детям с целью защиты организма от таких вирусных заболеваний, как столбняк, коклюш, дифтерия. — dsnews.ua). После этого многие родители отказались вакцинировать детей. Через несколько лет мы получили абсолютно прогнозируемый неистовый всплеск дифтерии.

Пока никто не может быть уверен в полной безопасности прививки от ковида. Опасность есть, и некоторые даже могут заболеть из-за этого. Но надо сопоставлять риски — от вакцинации и от заболевания из-за невакцинации.

- Еще одна “примета” пандемии — дистанционное обучение. С одной стороны, качество такого обучении вызывает сомнения, а с другой — подчеркивает социальное неравенство, ведь не у каждого есть компьютер и доступ к интернету. Какие будем иметь последствия?

—  Откровенно признаюсь: я категорически против дистанционного обучения в школе, главным образом из-за усиления неравенства. Вы же понимаете, что дети из бедных семей не имеют ни компьютеров, ни смартфонов. В Бразилии власти в таких случаях специально покупали оборудование, но в Украине я что-то о таком даже не слышала. К тому же бедные семьи сконцентрированы не в Киеве, Харькове, Днепре, Одессе или Львове, а преимущественно в маленьких городах и селах, где не то что интернета, а надежной связи нет. Это одна проблема. Вторая — дети не готовы к такой форме обучения. Кстати, после первого публичного утверждения об этом я получила много нареканий в непрофессионализме. Я сама преподаватель и знаю, что должна видеть глаза студентов, чтобы понимать их реакцию и постоянно корректировать лекцию. В формате онлайн не видно реакции ребенка, не каждый ученик скажет, что чего-то не понял, и даже не каждый сам понимает, что чего-то не понял, то есть нет обратной связи.

Нельзя пренебрегать и недостаточной мотивацией учиться для многих учеников, прежде всего младшей и средней школы. Бесспорно, возможность прослушать лекции, скажем, выдающихся профессоров может дать очень хорошие результаты в университетах — там будут и необходимые технические условия, и мотивация слушателей. Мы же не можем лауреата Нобелевской премии привезти в каждый университет. Но такой вариант не работает в младшей и средней школе.

- Какие последствия почти год дистанционного обучения будет иметь для детей младшего возраста?

—  В США, Нидерландах и, кажется, в Дании были проведены исследования, которые зафиксировали, что этот год в плане обучения практически утрачен. Я считаю целесообразным продолжить обучение в школах на год. Не на месяц или два, а именно на год, чтобы компенсировать недополученные знания. Однако знания — это не все. Дети потеряли возможность нормально социализироваться в обществе. Почему я категорически против домашнего воспитания, хоть дошкольного, хоть школьного? Дети должны общаться. Они должны учиться тому, как вести себя в своей семье, не с бабушкой или мамочкой, а с другими детьми, с другими людьми. Они должны формировать навыки работы в команде.

Марина СИТНИК