Асеев: Рассказы о подготовке штурма тюрьмы “Изоляция” в Донецке — сценарий низкопробного боевика

- Накануне вы вернулись из Франции и Германии, где рассказывали о донецкой тюрьме “Изоляция”, в которой сами провели более 2-х лет. Расскажите подробнее об этих визитах.

— Мой визит происходил в рамках программы МИД Украины “Изоляция: must speak”. Она была основана год назад с целью привлечь внимание к секретной тюрьме “Изоляция” не только в Украине, но и за рубежом. В Украине эта тема поднята на президентский уровень, присутствует в Трехсторонней контактной группе, но на Западе о ней не знает практически никто.

Посольства Украины в Германии и Франции организовали целую программу действий. Я приехал с Игорем Козловским, бывшим узником совести в Донецке и Ириной Рябенькой, режиссером фильма об “Изоляции”, который как раз был создан в Германии.

В Берлине и Париже я провел ряд встреч с депутатами парламентов, передал списки палачей из тюремной администрации с их личными данными и фото, акцентировав внимание на том, что “Изоляция” — это гуманитарный вызов в Европе, который существует с 2014 года. Я также рассказывал местным правозащитникам и украинской диаспоре, в том числе в Гамбурге и Ницце, что происходит на оккупированных территориях. В обеих странах прошли презентации немецкой и французской версий моей книги “Светлый путь”. К слову, в МИД Франции сейчас впервые услышали об “Изоляции”.

Кроме того, не так давно состоялся визит и в США: Вашингтон и Нью-Йорк. Сотрудники госдепартамента и конгрессмены уже были в курсе о задержании в Украине экс-коменданта и главного преступника “Изоляции” “Палыча”, накануне я общался с американской прессой.

Сейчас мы продолжаем двигаться в рамках этой программы. В следующем году планируются встречи и презентации в Вене, Брюсселе при штаб-квартире НАТО и еще ряде европейских государств.

- Могу только предположить, какой след могло оставить пребывание в “Изоляции” в вашей жизни. А как реагируют те высокопоставленные представители западных стран, с которыми вы общались?

— Рассказы о пытках током или изнасилованиях не являются для них чем-то новым в истории человечества. То есть они понимают, что это все те же самые проблемы, которые существуют по всему миру в рамках локальных конфликтов — в Ираке, Афганистане, Судане. Открытие для них только в том, что теперь это происходит еще и в Европе, на украинском Донбассе.

Они холодно воспринимают такую информацию, жмут руку и заверяют, что постараются сделать все возможное.

- Какова ваша личная цель таких визитов?

—  Цели две: тактическая и стратегическая.

Первая заключается в том, чтобы наложить санкции на преступников “Изоляции”, данные о которых мы и предоставляем. Ведь, как оказалось, если тот же “Палыч” (Денис Куликовский, экс-комендант тюрьмы), который после всех своих зверств оказался в Украине, свободно жил в Киеве целых два года, то эти люди могут быть где угодно. Нужно понимать, что руководство “Палыча” — это очень богатые люди. К примеру, “Ленин”, он же Василий Евдокимов, начальник центра специальных операций так называемого “Министерства госбезопасности ДНР”. Эти люди не собираются всю свою жизнь жить в Донецке. Есть и политический момент: если санкции будут наложены, это автоматически даст сигнал России о том, что в США знают о существовании “Изоляции” и отрицать уже будет сложнее.

Стратегически “Изоляция” должна стать проблемой для России на международном уровне, чтобы они были вынуждены ее закрыть. Конечно, они никогда официально не признают, что имеют к ней отношение, соответственно, публичного закрытия не будет. Но во избежание разглашений, подобных моим, и других пострадавших заключенных, вполне возможно, что это место закроют по-тихому, переведут людей в официальные тюрьмы. Для этого необходимо давление на Россию через Госдепартамент и Конгресс США, парламенты европейских стран.

- Многих месяц назад потрясла новость о том, что “Палыч” жил в Киеве 2 года. Известно и о его подельнике из числа бывших заключенных “Изоляции” Евгение Бражникове, который после обмена удерживаемыми в 2019 году и до недавнего времени также находился и свободно перемещался по Украине, не будучи даже задержанным. Почему, на ваш взгляд, такое возможно?

—  Это абсолютно абсурдная ситуация. И она стала возможной из-за особенностей функционирования нашей судебной системы.

В СБУ по Бражникову провели следствие и предъявили подозрение. По его делу проходит 9 потерпевших и около 20 свидетелей. Все они говорят одно и тоже — этот человек издевался над заключенными. Он и сам был заключенным, но де-факто являлся частью тюремной администрации и свободно перемещался по “Изоляции”, при этом имея мобильный телефон. Все эти доказательства прикреплены к материалам дела. Однако суд посчитал, что угрозы его давления на свидетелей и потерпевших нет, как нет и угрозы бегства, поэтому не принял в отношении него никаких мер пресечения. Бражникова отпустили, отдали загранпаспорт.

Когда же на него завели уголовное дело, первые полгода он просидел под домашним арестом. К слову, изначально судить Бражникова должны были в Покровске Донецкой области. Но нам, как потерпевшим, удалось перенести суд в Киев, где у него нет никаких связей. Он тут же сбежал за границу. Хотя до этого момента рассказывал, что дело развалится прежде, чем дойдет до суда. А если и дойдет, то развалится прямо в суде.

- Вам известно, в какой стране он находится сейчас?

—  Он выехал на Лазурный берег, находится в Марселе во Франции. И теперь просит там политического убежища.

К слову, защиты во Франции он просит, будучи обвиняемым в Украине по двум особо тяжким статьям — это жестокое обращение с гражданскими и военными, а также участие в незаконных формированиях.

- Есть ли, в принципе, какое-либо решение суда в отношении него?

—  Нет. Суд над ним еще даже не начинался. Дело в том, что, будучи еще в Украине, ни он сам, ни его адвокат не являлись на суд. Адвокат постоянно сообщал, что болеет либо же у него другое параллельное заседание.

Крайний раз судья сделал отвод адвокату и обратился в коллегию адвокатов, чтобы ему сделали выговор. На следующем заседании должен быть другой представитель защиты. Я надеюсь, что удастся провести предварительное заседание, после чего может быть инициирована процедура подачи Бражникова в розыск.

- Когда по плану должно состояться следующее судебное заседание?

—  Оно состоится 23 декабря.

- К слову, когда вы были во Франции — вы сообщали об этом?

— Безусловно, я поднял этот вопрос в Париже. На данный момент не могу сообщать о деталях, поскольку это тонкая дипломатическая работа и говорить преждевременно. Я надеюсь, что наш МИД также поможет решить этот вопрос: чтобы Бражникову не дали политического убежища во Франции, объявили в розыск по линии Интерпол и привезли в Украину под конвоем.

- Возвращаясь к “Изоляции” — вы говорите, что Бражников изначально был заключенным и, в то же время, участвовал в избиениях людей. Как это произошло?

—  Очень просто. Половина заключенных “Изоляции” — это местные боевики. В буквальном смысле: полковники, майоры, капитаны. Сам Бражников еще со Стрелковым в 2014 году начинал “Русскую весну”. У него есть медаль за оборону Славянска. Когда Стрелков сбежал из Славянска в Донецк, все оружие, которое он вывез, разместил на заводе в Донецке, где работал Бражников. После Стрелков сбежал в Россию, а Бражникова спустя некоторое время из-за этого оружия арестовали свои же, бросили на подвал.

Когда Бражников понял, что такое “Изоляция”, быстро сориентировался и начал сотрудничать с администрацией, чтобы его не трогали. Вместе с “Палычем” стал “вытягивать” показания и избивать людей, при этом получив 8 лет лишения свободы за незаконное хранение оружия.

Единственный вариант, который ему оставался — попасть по обмену в Украину. И он попал в эти списки. В каком-то смысле его можно понять, потому что сейчас он в Марселе, а в “ДНР” он сидел бы на нарах еще много лет. 

- В СМИ можно найти фамилию еще одного фигуранта “Изоляции”, который был связан с Бражниковым — это Алексей Кусков. Украина забрала его в рамках обмена из Донецка еще в 2017 году. Известно ли вам что-то о нем?

—  Мне бы хотелось узнать… Учитывая, что я писал на него заявление в СБУ. Дело в том, что этот человек вместе с Бражниковым и “Палычем” принимал участие в попытке группового изнасилования. Ночью 2017 года они зашли в нашу камеру. Избили заключенного — Женю Ставцева, который сейчас удерживается в Макеевской колонии. Кусков  Бражников держали его за плечи, подошел “Палыч” и расстегнул ширинку. И хотя самого факта изнасилования в тот момент не произошло, тем не менее, это попытка.

Мое заявление из СБУ попало в полицию, те спустили на какой-то район в Донецкой области, на этом дело заглохло. Я не знаю, где он и в Украине ли он вообще. Может быть, и он тоже сбежал. К сожалению, так работает наша правоохранительная система. 

- Что касается самого “Палыча” — чуть выше уже упоминалось о том, что он пробыл в Киеве 2 года, но был задержан только в начале этого ноября. Как можно понять, именно вы стали ключевой фигурой, которая этому поспособствовала. Почему так получилось?

—  В феврале 2018 года “Палыча” убрали из “Изоляции”. Поводом послужило то, что он в очередной раз “переломал” всю тюрьму, включая женские камеры и избил одного из заключенных до такой степени, что у того не открывались глаза. На следующий день, все еще находясь в состоянии алкогольного опьянения, он выгнал людей на улицу и начал избивать. Собственные подчиненные вызвали начальника “Палыча” — “Ленина” из МГБ. Тот бросил “Палыча” на подвал. После он исчез.

Его стали привозить к нам вновь летом 2018 года для пыток в подвале, где он “отрабатывал” кого-то из заключенных и снова куда-то увозили. В конечном итоге, “Палыч” сбежал из Донецка в Россию. Думаю, он понимал, что рано или поздно его свои же и убьют, поскольку он владел огромным количеством информации, да и по горло был в крови. Но и в России его пребывание — вопрос времени, пока не найдет ФСБ.

Когда дело по фигурантам “Изоляции” передали в Красноармейский районнуй суд Донецкой области, я увидел, что “Палыча” в этом деле нет. Я позвонил в полицию, где мне сообщили, что он пересек российско-украинскую границу 23 апреля 2019 года и что судить его заочно не могут, поскольку он в Украине.

Я позвонил Христо Грозеву, расследователю Bellingcat, и сообщил данную информацию. Спустя сутки он ее подтвердил через бывших офицеров СБУ, которые тогда “вели” Палыча. Я не могу разглашать детали, но, как понимаю, именно они и поспособствовали его выезду из России. Не знаю, что в СБУ могли ему пообещать, но, как минимум, жизнь. Около полугода они использовали “Палыча” в своих целях. После что-то произошло, что нам пока не до конца ясно и то, по какой-то причине его отпустили.

Спустя время, после встреч с бывшими СБУшниками, мы нашли того, кто знал, где на тот момент находился “Палыч”. Мы обратились в полицию и попросили его задержать. Мы сказали, что не сегодня-завтра получим его адрес, и обратились за обеспечением оперативного сопровождения. В полиции пообещали исполнить, но передали всю информацию СБУ. Они не смогли найти “Палыча”, но вышли на нашего информатора. “Прижали” его. Так “Палыч” вновь попал в СБУ, его задержали.

- Складывается ощущение с ваших слов, что “Палыч” полгода “поработал” на СБУ, рассказал нужную им информацию, а после его просто оставили в покое

—  Но… вы понимаете, с учетом того, кто этот человек, как он с 2014 по 2019 год круглосуточно, без преувеличения, пытал, убивал и насиловал людей, чтобы он ни рассказал СБУ, не может быть никакой сделки, которая закончится его свободой. Возможна еще какая-то поблажка на суде, например, минус год-два по итогу приговора, но нельзя же его просто отпускать, чтобы он спокойно жил в Киеве. Это невозможно. 

- Если ли у вас какая-нибудь информация, где сейчас “Палыч” и что с ним происходит?

—  Сейчас с ним активно работает СБУ. Он под арестом и дает показания. Я знаю, что его допрашивают по несколько часов в день. Он располагает таким количеством информации, что его месяцами можно допрашивать, но где конкретно его удерживают, я не знаю. 

- Вы как бывший узник “Изоляции“, возможно, слышали о якобы имевшей место попытке украинской стороны освободить заключенных, взяв тюрьму штурмом?

—  Я не просто слышал. Мне пришлось объяснять эту ситуацию в Париже, потому что даже там задают эти вопросы.

Люди, которые рассказывают якобы о штурме, который они хотели предпринять в 2019 году, не понимают, что такое “Изоляция”. И в этом их большая проблема. Штурм не возможен ни с точки зрения человека, который там сидел, ни технически. Вокруг минные поля, необходимо завести группу спецназа на оккупированную территорию, вероятнее всего, через Россию. Необходимо оружие, и оно должно быть уже подготовлено в тайниках в Донецке. Это значит, что должен быть свой человек. После захода группа должна разместиться в городе, потому что штурмовать “Изоляцию” сразу с автобуса невозможно. Дальше, необходимо, как минимум, несколько дней вести наблюдение за тюрьмой, потому что время от времени там проводятся тренировки спецназа МГБ. Сегодня там может быть 5 человек, завтра 25 и все вооружены.

Как бы парадоксально это ни звучало, но “Изоляция” — самое незащищенное место несвободы в Донецке. Это огромная территория бывшего завода. Часть ее просто выходит на частный сектор, там нет даже забора и стоят только сигнальные растяжки. Более того, сотрудникам тюрьмы даже в голову не может прийти, что кто-то вообще может добровольно зайти на территорию. Остальная часть обнесена забором и есть 2 блокпоста. То есть — теоретически осуществить штурм ночью, когда остается только дежурная смена, возможно.

Но люди, которые рассказывают эти сомнительные истории о штурме, не понимают, кто сидит в “Изоляции”. Например, вы открываете 8-ую камеру, там сидит 20 человек, все в гражданской одежде. За 28 месяцев моего пребывания в тюрьме не было ни дня, чтобы я не сидел с кем-то из боевиков. Рядом может сидеть полковник 3-ей бригады, майор 1-ой бригады, пару бывших МГБшников, несколько перевозчиков, которые находятся там неделю и не понимают, что происходит, думая, что завтра их жена оттуда вытащит. В остальном есть 2-3 человека с проукраинскими взглядами, такое же количество тех, кто действительно имеет отношение к украинским спецслужбам и еще кто угодно, даже бизнесмены там могут сидеть, из которых делают “шпионов”. Представьте ситуацию: открывается дверь, перебита вся охрана, заходят люди в балаклавах и говорит — пошли… Как вы будете разделять этих людей, кто боевик, а кто просто перевозчик? Плюс есть подвал, где вообще не понятно количество заключенных. Опять же, когда инициаторы штурма говорят, что собирались освободить 51 заложника, это что — автобусный тур? Ну… тогда нужно 2 автобуса. Как вы собираетесь их вывозить, и кто из них согласится с вами пойти, включая три женские камеры.

Более того, господин с позывным “Лермонтов” (настоящая фамилия — Михаил Николов), который якобы должен был участвовать в этой спецоперации, как-то в интервью сказал, что после штурма группа собиралась еще и взорвать в “Изоляции” все склады с боеприпасами. Учитывая, какое количество боекомплектов там находится, снесло бы часть района. И дело даже не в этом, потому что ведь смысл таких операций как раз в тишине. Через 10 минут после взрыва весь Донецк будет оцеплен, будут перекрыты выезды из города.

То есть все это — сценарий низкопробного боевика. И цель этих людей состоит не более, чем в попытке “шатнуть” Офис президента на фоне всех историй с “вагнеровцами”, “Палычем” и т.д. Они играют на эмоциях, чтобы сказать, что у президента очередная “зрада”, мол “они готовили, а Зеленский все отменил”. Безусловно, сегодня есть вещи, за которые можно критиковать власть, но не нужно превращать судьбы людей в рекламную историю.

“Изоляция” — это судьбы. Там действительно жестоко пытают и насилуют. Но именно это и не дает права рассказывать абсолютную чушь людям, которые просто не осведомлены о деталях этого места. 

- Вы, как бывший узник “Изоляции” вернулись в Украину по обмену в 2019 году. Собственно, вопрос обмена и освобождения людей с оккупированных территорий уже долгое время является одним из главных в Трехсторонней контактной группе. На ваш взгляд, возможен ли механизм, который препятствовал бы боевикам попадать в Украину в рамках обмена?

—  Последний обмен состоялся в апреле 2020 года. Украина тогда забрала 20 человек. Трое из них уже под судом. Боевики отдают непонятно кого — таких, как Бражников. Но мы не можем их не забирать. Когда СБУ им говорит — это же ваши боевики и мы не желаем их забирать, они отвечают: тогда вы не получите Асеева, Иванова, Петрова и других, кого запрашиваете. Или вообще ничего не будет. И мы не можем избавиться от этой практики.

Более того, со мной сами связывались бывшие боевики, отсидевшие в “Изоляции”. Они спрашивали, каким образом можно попасть в обменный фонд. Уверяли, что не причастны к насилию, а, например, просто открывали-закрывали шлагбаумы, но свои же им дали по 15 лет. При этом они сразу вспоминают, что являются гражданами Украины. Я спрашиваю: вы ничего не перепутали?

То есть, нет никакой гарантии, что при следующем обмене нам вновь не отдадут таких военных преступников. Это ударит еще и по имиджу нашей страны, потому что мы их забираем, а после они выезжают во Францию и просят там убежища. Может начаться международный скандал — а как так получается, что эти преступники из Донецка попадают в Марсель? 

- На ваш взгляд, сколько в ОРДЛО может в действительности еще удерживаться людей с проукраинскими взглядами, которых обвиняют, например, в шпионаже и т.д.?

—  По официальным данным в так называемых “республиках” удерживают 301 человека. Из них четыре десятка — военные, остальные — гражданские. Но я уверен, что эта цифра намного больше, потому что до сих пор есть такие места, как “Изоляция”, бывшие помещения СБУ, подвалы и их много.

- Много?

—  Да, и они функционируют. В подвале МГБ на Шевченко, 26, где я провел первые полтора месяца, содержатся люди, и в Ленинском районе возле телецентра. Только по Донецку масса этих неофициальных мест, а еще Макеевка, Харцызск, Луганск… Но очень сложно сказать, какое количество людей там может находиться.

На практике люди, которые получают политические статьи — это шпионаж, экстремизм, терроризм очень часто не имеют вообще никаких взглядов. Я сидел с людьми, у которых забрали бизнес в центре Донецка. А как это можно сделать? Только дав статью “шпионаж” и, как они это называют, “национализировать” имущество. Или те же перевозчики, которых делали “террористами”, подбрасывая им тротил в машину, пока они переезжали через блокпосты, после обвиняя их в связях с СБУ. Поэтому именно проукраински настроенных, которые попадали бы за посты в соцсетях на самом деле не так уж и много.

 

Инна КАРДАШ