Армии XXI века: звон мечей и стон булата

Правда, на разных временных отрезках — по различным причинам. Скажем, Украина ядерная (и некоторое время постядерная) внушала приблизительно такое же уважение, как пятимиллионное советское войско начала 50-х годов прошлого века. Даже на заключительных этапах разоружения заниматься армией представлялось неприличным — слишком огромным казался наследный осколок Советской армии. Но незаметно, пока украинские лидеры разных партийных цветов усиливали внутренние военизированные формирования, армия заржавела и захирела. А уверенность в адекватном военном могуществе сменил неубедительный аргумент о благоприятной геополитической обстановке. Провозглашенная внеблоковость, которая по идее должна была бы стать импульсом гиперактивного военного строительства, только углубила военную недостаточность государства. Объясняется это тем, что для одинокой Украины в центре Европы состязаться в военном отношении с НАТО или с Россией бессмысленно; а для локального эпизода сгодится и такая армия, как есть. Тем более что глобальной войны не предвидится, а геополитическая обстановка в самом деле не самая худшая.

Чтобы оценить реальную ситуацию, лучше всего просто посмотреть по сторонам.

Вызовы и угрозы образца 2013-го

События начала XXI века свидетельствуют, что проблема глобальной войны в эпоху небывалого развития коммуникационных технологий действительно не стоит на повестке дня в обозримом будущем. Автор готов признать, что лидеры политических движений в Крыму, требующие ликвидировать государственный статус украинского языка и твердящие, что “украинцев нет вообще”, опасны больше перевооружающихся соседних государств. И все-таки имеет смысл напомнить, что в отношении Украины имеются территориальные претензии, она является зоной интересов соседнего государства, ее экономическое, энергетическое и технологическое блокирование на международной арене — вовсе не шуточное дело. Украина, утратившая технологическую и военную адекватность, представляет собой ослабленное по всему фронту государство.

Да, прямой военной угрозы в 2013 году нет. Но есть иные риски и угрозы: информационные инъекции идеологии соседних государств, формирование решений украинской власти за пределами страны, поддержка антиукраинских движений, деятельность иностранных спецслужб на территории Украины. Самые серьезные угрозы смещены из сферы военной в сферу информационно-идеологическую.

“Спящему великану Европы”, как порой называют Украину в западных изданиях, в обозримом будущем стоит ожидать еще большего усиления внешнего влияния с целью установить контроль над политическими решениями и секторами экономики. Именно поэтому стоит обратить внимание на оборонный сектор, выходящий за пределы армейского контекста.

Военные амбиции соседей

Казалось бы, в регионе благоприятная тишина. Но отчего тогда обзаводятся новым железом соседи? Которые, кстати, находятся в составе военно-политических блоков. Попробуем разобраться, что и зачем они приобретают.

Польша — одно из наиболее динамично вооружающихся государств региона с оборонным бюджетом, который в течение последнего десятилетия в среднем в шесть раз превышает украинский. В середине 2012 года Варшава запустила новую программу развития вооружены сил (ВС) с приоритетным совершенствованием системы противовоздушной обороны (ПВО), повышением мобильности войск и развитием информационных систем. Кроме того, к 2018 г. Минобороны Польши намерено закупить от 123 до 205 беспилотных летательных аппаратов на сумму около 291,5 млн. долл. Кстати, интересный факт: Польша отказалась от израильских разработок в пользу домашних, причем не исключено, что некоторые украинские разработчики в частном порядке примут участие в проекте. Раннее были закуплены и детально изучены комплексы пяти типов: израильские Orbiter и Aerostar, американские Scan Eagle и Shadow 200, а также польские FlyEye. Что касается уже реализованных программ, то самыми крупными были закупки многоцелевых самолетов F-16С/В Blok52+ (более 6 млрд. долл.) и самолетов ВТА C-295M (более 300 млн. долл.). Хотя парк боевых самолетов за десятилетие уменьшился вдвое за счет сокращения устаревших МиГ-21, МиГ-23 и части Су-22М, которые были заменены американскими многоцелевыми истребителями, наличие у F-16 современных высокоточных вооружений (управляемых ракет (УР) класса “воздух-воздух” AIM-9X и AIM-120C, “воздух-земля” AGM-65G и бомбы GBU-49/54 и AGM-154C) позволяет решать гораздо более широкий спектр задач, чем ранее. Скажем, дальность поражения планирующих бомб AGM-154C достигает 130 км. Показательным для Украины может считаться тот факт, что Польша, находясь в системе коллективной защиты (блок НАТО), тем не менее реализовывает самостоятельную программу “Щит Польши” (стоимостью порядка 5,5 млрд. долл.). Рассчитанная до 2025 г., она включает совместную с западными оборонными компаниями разработку, производство, снабжение и маркетинг зенитных ракетных систем, радиолокационных станций (РЛС), автоматизированных систем управления (АСУ), зенитных управляемых ракет (ЗУР).

Не менее любопытно, что самые сложные технологически вооружения поставляются союзниками по НАТО: танки Leopard-2, ПТРК Spike-LR, зенитных ракетных систем (ЗРС) Patriot, многоцелевые истребители F-16С/В Blok52+ с высокоточным вооружением, транспортные самолеты С-130 и С-295, фрегаты типа Perry.

Турция к концу 2012 года добилась размещения на своей территории ЗПС Patriot (в январе 2013 г. в Турцию были доставлены две батареи данных зенитных ракетных комплексов (ЗРК)) и объявила о строительстве восьми новых фрегатов стоимостью 7 млрд. долл. с учетом импорта иностранных технологий. В Турции между тем завершилась разработка ракеты класса “поверхность-поверхность” (радиус действия 200 км). А турецкий план модернизации армии (до 2016 г.) предусматривает разработки и поставки танков, боевых самолетов, ударных и транспортных вертолетов, а также основных классов военных кораблей местной разработки. Кстати, к 2016 г. Анкара планирует достичь оборота в ОПК в 8 млрд. долл., плюс еще 2 млрд. долл. от экспорта вооружений и военной техники (Украине такое и не снилось). Среди других примечательных программ — вывод на орбиту собственного разведывательного спутника, производство турбовинтового самолета TAI Hürkuş, комплекса противотанковых управляемых ракет и лазерного наведения.

Румыния осенью 2012 года объявила о намерении приобрести 12 подержанных истребителей F-16 Fighting Falcon у Португалии на сумму около 600 млн долл. Среди масштабных оборонных программ Румынии следует назвать совместное производство с компанией Lockheed Martin 17 многоцелевых мобильных РЛС кругового обзора TPS-79 (R) для обеспечения непрерывного радиолокационного поля в рамках системы АСУ ВВС и ПВО НАТО в Европе, а также приобретение технологии модернизации ЗРК ПВО Howk и усиление мобильной составляющей за счет закупок легкой бронетехники и военно-транспортных самолетов. С целью гарантированной защиты своей территории к 2015 г. Румыния планирует разместить на своей территории элементы системы американской ПРО в Европе (в том числе РЛС системы Aegis, центр управления и 3 мобильные батареи ЗРС SM-3 с 24 пусковыми установками). Запасся Бухарест и изрядным количеством американских беспилотных летательных аппаратов (БЛА) Shadow 600. В идеологии перевооружения Бухарест тянется за Варшавой, хотя его возможности поскромнее (бюджет приблизительно в 2,5 раза меньше польского).

Кстати, не особо расточительная Беларусь наращивает военные мускулы куда активнее, чем Украина. Минск ориентируется на формирование щита, но за счет военно-политической дружбы с Москвой. К концу 2012 г. было принято решение закупить в РФ 4 учебно-боевых самолета Як-130. С 2012 г. в стадии активного формирования находится Единая региональная российско-белорусская система ПВО (договор был подписан в феврале 2012 г.). Беларусь закупила в РФ восемь ЗРС С-300ПМУ1, в 2011 и 2012 гг. в были приобретены две батареи новых ЗРК “Тор-2М” (поставки завершились в декабре 2012 г.). Ранее, еще в 2005-2006 гг., были приобретены 4 дивизиона С-300ПС. Наконец, в январе 2013 г. уже подписан контракт на поставку в Беларусь в 2013 г. третьей батареи ЗРК “Тор-М2”. Оборонная политика президента Лукашенко только на первый взгляд выглядит простенькой и бесхитростной. На самом деле он внимательно следит за модными трендами. Скажем, в брюссельском издании EUobserver не так давно сообщалось, что в беспилотниках, разработанных местными оружейниками и планирующихся к запуску в серийное производство в 2013 г., в обход санкций ЕС использовались двигатели, произведенные немецкой фирмой 3W Modellmotoren. В итоге с нынешнего года Минск планирует производить ежегодно для своих силовых структур по 10 БЛА “Стерх-БМ”.

О РФ и говорить не стоит — амбиции вновь получившего президентство Владимира Путина, без преувеличения, выросли на порядок. Не считая акцента на развитие стратегической, и в первую очередь ядерной компоненты, планы предусматривают поставки нескольких партий новых самолетов: 27 Як-130 (2012 г.) 24 МиГ-29К и МиГ-29КУБ (2013—2015 гг.), 15 модернизированных МиГ-31БМ (2012 г.). Всего к 2020 г. ВС РФ должны получить 600 самолетов и 1000 вертолетов, а также нескольких серий новейших авиационных ракетных комплексов для истребителя пятого поколения. Примечательно, что в 2013 году на вооружение российской армии поступят новые зенитные ракетные системы С-500 (украинская система ПВО будет отставать почти на поколение). Также в 2012 г. ВС РФ получили дивизион ЗРС С-400. Точных объемов поставок других типов средств ПВО военные не называют, ограничиваясь заявлениями о том, что поставлено “значительное число различных новых и модернизированных зенитно-ракетных комплексов”, включая С-400, С-300В4, “Тор-М2У”, “Стрела-10М3”, 20 ЗРПК “Панцирь-С” и не менее 250 ПЗРК (”Игла-С” или “Верба”).

Кроме того, есть еще одна важная общая тенденция в развитии современных армий, практически не затронувшая Украину. Речь идет о подготовке глубинного спецназа, который может активно применяться как “асимметричное оружие” для проведения глубинной разведки и диверсионных операций на любом театре военных действий. Скажем, Варшава уделяет значительное внимание развитию и поддержанию боевой готовности частей и подразделений сил специальных операций (ССО). Так, уже в 2012 г. их численность должна была возрасти до 3500 человек, а количество батальонов специальных операций — с пяти до девяти. Таким образом, для действий в тылу противника может быть выделено от 36 до 72 разведывательных групп, которые могут действовать на глубине 300—500 км. В Румынии численность формирований для проведения специальных операций достигает 1400 человек. Турция имеет четыре бригады коммандос, а кроме того, так называемое подразделение поиска и спасения “МАК” в количестве около 100 чел. (по составу и организации это подразделение похоже на американское подразделение “Дельта”). Особенно активизировала развитие ударных частей и подразделений ВДВ Россия. В 2012 г. была оперативно закончена разработка новой боевой машины десанта БМД-4 (10 машин будут поставлены в войска уже в 2013 г.). Быстрыми темпами осваиваются новые беспилотники, прицелы, стрелковые комплексы, начата разработка новой самоходной артиллерийской установки.

В Вооруженных силах Украины (ВСУ) де-факто созданы ССО, но они не оснащены согласно мировым стандартам. Данных об их подготовке и потенциале нет.

Уроки для Украины

Таким образом, основные усилия армий соседних государств направлены на укрепление противовоздушной обороны и формирование щита с опорой на боевые самолеты, зенитно-ракетные системы и, в отдельных случаях, на ракеты и военно-морские силы (ВМС). Закупаются и разрабатываются системы обнаружения, обработки информации и ударные комплексы. Интенсивно усиливается мобильная составляющая — за счет закупок военно-транспортных самолетов и вертолетов. Украина, до сих пор не приобретающая новые вооружения (в регионе к таким государствам относится только Молдова), остается аутсайдером в области перевооружения и технического переоснащения ВС. Более того, часть приоритетных программ перевооружения ВСУ, мягко говоря, не вписываются в региональные тенденции. На фоне наращивания военной мощи государствами, входящими в военно-политические блоки, отсутствие стратегии немедленного перевооружения (в данном случае речь идет о приобретении для ВС новых оборонных систем) является крайне неосмотрительным и чрезвычайно опасным.

Не практикуется и не развивается импорт иностранных оборонных технологий, хотя национальная оборонная промышленность способна обеспечить потребности ВСУ в новых образцах вооружений и военной техники не более чем на 30%. Более того, даже закупленные образцы (например, БЛА Bird Eye 400, приобретенный у Израиля) не осваиваются.

Среди современных экспертных рекомендаций по перевооружению ВСУ можно выделить следующие.

Во-первых, следует активизировать реализацию ранее заявленных приоритетных программ: разработки и закупки новых ракет (многофункционального ракетного комплекс (МФРК) “Сапсан” — оружия сдерживания, способного первое время компенсировать отсутствие новых боевых самолетов и систем ПВО), корвета и Ан-70. К ним следует добавить решение проблемы обеспечения ВСУ боеприпасами путем совмещения возможностей самостоятельной разработки и производства с закупками. Симптоматичным является заявление генерального директора государственной компании (ГК) “Укроборонпром” Сергея Громова. Глава концерна отметил: по расчетам Министерства обороны Украины, в 2013 году предприятия ГК “Укроборонпром” должны произвести боеприпасы, денежный эквивалент которых составляет 2 млрд. долл., но денег на решение этой задачи в госбюджете попросту нет.

Во-вторых, требуется ускорить процесс принятия решения по проведению глубокой модернизации имеющихся на вооружении ЗРС и ЗРК, перевод систем ПВО на современную цифровую элементную базу, обеспечение продления ресурса а также обеспечить поддержку ресурса ? ЗУР. Следует завершить разработку и внедрение АСУ ПВО и авиации “Ореанда-ПС”, осуществить закупку и модернизацию парка РЛС, опираясь на возможности отечественных производителей. Для развития и усиления национальной ПВО стоит перейти к открытому тендеру для закупок и модернизации новых систем.

В-третьих, необходимо всесторонне обеспечить все рода войск ВСУ новыми цифровыми средствами связи и средствами спутниковой навигации отечественного производства, которые уже разработаны и производятся предприятиями Украины. А также завершить разработку бронетранспортера БТР-4, обеспечив его доработанным двигателем и повышенной противоминной защитой, после чего начать его закупки для ВСУ. Требуется также модернизация вертолетов Ми-24, Ми-8 для нужд наших Вооруженных сил.

В-четвертых, следует приступить к реализации стратегии осваивания новых направлений в сфере создания вооружения и военной техники (ВВТ). К примеру, Минобороны Украины и РФ одновременно закупили БЛА. Однако в России уже развернуто производство беспилотников “Форпост” и “Застава”, созданных на базе израильских Searcher Mk.II и Bird Eye 400 соответственно, тогда как в Украине комплекс Bird Eye 400 даже не освоен надлежащими структурами ВСУ.

Стоит напомнить, что в настоящее время Россия ежегодно закупает зарубежные вооружения и технологии на сумму 100—150 млн долл., и это без учета расходов на строительство вертолетоносцев типа “Мистраль” по французским технологиям.

Если в Украине не появится новая идеология закупок новейших систем вооружений для ВСУ, то в ближайшие 4—5 лет государство окажется глубоко отсталым в военном отношении, а риски использования устаревшей военной машины возрастут в разы. Речь идет о необходимости незамедлительных закупок, так как результаты программных (приоритетных) проектов появятся не ранее чем через 3—4 года.

Валентин БАДРАК