Андрей Портнов: “Новый УПК вытеснит из правоохранительной системы слабых людей”

“Комсомольская правда в Украине” поговорила с советником президента Андреем Портновым — руководителем Главного управления по вопросам судоустройства АП, который считается одним из разработчиков будущего Уголовно-процессуального кодекса страны.

У прокуратуры полномочия не отнимают

- Андрей Владимирович, в ближайшее время парламент начнет рассматривать проект нового Уголовно-процессуального кодекса. Документ готовила Администрация президента. Как думаете, закон примут быстро, без осложнений?

— Мы уверены, что этот документ будет принят без осложнений, предварительные консультации показывают, что парламент настроен конструктивно. Надеемся, что после первого чтения, которое состоится четверг 9 февраля, заключительная редакция будет принята в первую же сессионную неделю после завершения всех регламентных процедур, то есть 13-15 марта. Вместе с депутатами мы будем работать над каждой зарегистрированной поправкой, но могу сказать, что мы ждем от парламента на подпись президенту Украины документ, с первоначальным смыслом, идеологией и наполнением. Проект кодекса прошел две международные экспертизы Совета Европы и получил положительные оценки. Это продукт лучшей юридической практики развитых стран, поэтому любое нарушение баланса документа после второго чтения недопустимо.

- Никогда не бывает такого, чтобы все положения законопроекта устраивали практически всех депутатов. Вокруг чего в кодексе возникнут споры? На какие компромиссы вы готовы идти?

— Основной спор идет вокруг идеологии документа. Это спор между консервативными сторонниками советской уголовно-правовой модели и людьми с новой формой мышления. Новый уголовный процессуальный кодекс — это радикальная реформа уголовной юстиции, тяжело воспринимаемая теми, кто не хочет или не может думать головой, кто привык к репрессивному образу мысли, кому сама принадлежность к правоохранительной власти дает фору перед обычным гражданином или предпринимателем. Последние полгода общения со следователями и прокурорами показывает, что многие из них готовы работать в новых условиях и уже понимают, как они будут бороться с преступностью. Но есть и те, кому пора переходить на другую работу. Уверен, что новый уголовный процессуальный кодекс вытеснит из правоохранительной системы слабых и случайных людей. Думаю, что кадровая эволюция пройдет в правоохранительной сфере быстро, буквально за один-два года. Что касается депутатов, то с момента внесения президентом Украины проекта в парламент, существенных возражений не высказали даже представители оппозиции.

- Сейчас многое говорится о том, что после вступления в силу нового УПК, больше всего полномочий достанется милиции, а у прокуратуры, наоборот, их отнимут. Можете пояснить, что имеется в виду?

— Давайте говорить профессионально. Ни у кого ничего не отнимут. Каждый из органов будет иметь новый объем полномочий. Например, раньше прокурор и следователь принимали решение, что считать доказательством и давали адвокату разрешение на вступление в процесс. Теперь только суд будет решать, что считать доказательством, а любые показания будут иметь силу для уголовного процесса, только если они даны в суде. В связи с этим не имеет смысла применять физическую силу к человеку, чтобы выбить показания, так как они больше не имеют значения для суда. И защитнику теперь не нужно ходить перед прокурором на полусогнутых ногах, так их полномочия зеркально одинаковы. И изъять на предприятии документы теперь не сможет ни следователь, ни прокурор. По новому закону нужно доказать суду, зачем документы, на какой срок, почему именно эти документы нужны следствию. То есть применить правоохранительную систему в коррупционных целях или для давления на бизнес будет очень тяжело. Иногда я читаю в СМИ, как правоохранители пришли в масках на предприятие что-то изымать. Много думал, в чем же смысл такого действия, если речь не идет о терроризме или наркобизнесе. Проанализировал законы, ведомственные акты силовых органов, и понял, что не надо искать хитрый смысл, это решение принимается, не опираясь на нормы закона. Могу предположить, что лица, принимающие об этом решение, в детстве не доиграли в зарницу. Это медвежья услуга для власти, так как придя к одному предпринимателю в маске, тысячи других не захотят вести в стране бизнес. Новый кодекс сделает это невозможным.

- К чему такой передел власти между судами и правоохранителями? И как на это реагируют сотрудники прокуратуры?

— Есть несколько причин, почему суд должен иметь больше полномочий в вопросах касающихся прав граждан, чем кто-то другой. Во-первых, судья очевидно более независим, так как он проходит тяжелую процедуру назначения, его практически невозможно уволить, против него очень сложно возбудить уголовное дело, он пользуется неприкосновенностью, а дела получает через автоматическую систему распределения дел. Кроме того суд проходит открыто, гражданин может прийти в любой судебный процесс, а сам процесс обязательно фиксируется техническими средствами фиксации. В суде вся процедура проходит по определенной процедуре и состязательно, у защиты есть возможность довести свою позицию. Именно в связи с совокупностью этих обстоятельств мы не слышали случаев, чтобы судья побил подсудимого или применил к нему пытки для получения показаний. Все это трудно обеспечить, если речь идет о следователе. И это не потому, что следователь плохой, просто на него распространяется другая процедура. Он подчиняется десятку человек по вертикали, его можно уволить с работы одним приказом. Если он плохо или слишком хорошо расследует уголовное дело, это дело можно забрать под любым предлогом, например с целью улучшения расследования. Кроме того, следователь принимает решения вне состязательного процесса и он обременен сомнительной необходимостью улучшать показатели, чтобы не портить статистику. Поэтому любые важные вопросы должны решаться в суде. Что касается реакции прокуроров на новый документ, то реакция разная, в основном сдержанно-пессимистическая.

Пострадавшие и потерпевшие будут заключать мировую

- Украинские правоохранители, с которыми мы общались, считают, что данный кодекс больше защищает права подозреваемых, чем потерпевших...

— Переведу Ваши слова на понятный язык. По новому кодексу кенгуру в Австралии теперь будут лучше жить, чем обезьяны в Бразилии. Иными словами в сказанном нет никакой связи. Подозреваемые и потерпевшие будут иметь собственный объем прав и обязанностей, а потерпевший будет более защищенным, чем раньше. Например, сейчас, если у потерпевшего что-то украли, то с вероятностью в 90 % ему это не возместят, даже если обвиняемый по такому уголовному делу признан виновным и осужден. Вам расскажут, что у него нет средств, что надо было страховать имущество, нанимать охрану или сидеть дома. А обвиняемый вообще не имеет стимула возмещать Вам ущерб, так как по приговору суда он лучше будет 50 лет выплачивать Вам ущерб из маленькой зарплаты. В новом кодексе предусматривается, что если потерпевший захочет, он может заключить письменное соглашение с подозреваемым о примирении. В результате, потерпевший сможет уже на ранней стадии получить возмещение за причиненный ему ущерб и это будет условием для смягчения наказания подозреваемому. То есть фактически судьба подозреваемого окажется в руках потерпевшего и подозреваемый получит стимул быстрее возместить ущерб. Более того, по новому кодексу достаточно лишь подать заявление, чтобы лицо автоматически получило статус потерпевшего с правами подавать доказательства, заявлять ходатайства, брать участие в следственных действиях, пользоваться мерами обеспечения своей безопасности, получать копии процессуальных документов и обжаловать их. А ведь сегодня, чтобы получить статус потерпевшего, нужно обивать пороги у следователя. Следователь должен Вам разрешить стать потерпевшим и выдать постановление. Как правило, следователи отказывают в этом, чтобы не затруднять себе работу.

- В УПК прописан один абсолютно новый для нас пункт: “Сделка со следствием”. Это значит, что каждый желающий сможет выторговать себе статью полегче? И не получится ли, что на свободу выйдут мошенники и проходимцы, над обвинением которых, сбором доказательств плохо поработали следователи?

— Полное название — сделка со следствием о признании вины. Смысл этого новшества в том, чтобы подозреваемый имел стимул помочь следствию раскрыть все обстоятельства преступления и вывести следствие на всех участников преступления. Данная сделка не может быть заключена при совершении преступлений особой тяжести и в случаях, если в деле есть потерпевший. Сейчас преступления расследуются годами, и помогать следствию подозреваемый не имеет желания, так как никто не сможет гарантировать ему уменьшение возможного срока лишения свободы в обмен на важные сведенья. По новому кодексу, например, следствие нуждается в информации о соучастниках и организаторах преступления, информации о месте, где спрятаны похищенные ценности, о чиновниках, помогавших прикрывать преступление. Если обвиняемый признает свою вину и отвечает на перечисленные вопросы, то он может легально договориться со следствием, что он вместо пяти лет лишения свободы получит три года. Такая сделка утверждается судом, и суд проверяет, в здравом ли рассудке подозреваемый заключает сделку и не оказывается ли на него давление. Все это призвано улучшить борьбу с преступностью и сократить сроки расследований. Те есть названные Вами категории преступников не могут уйти от ответственности, так как сделка сразу предусматривает признание вины, и в последствие, обвинительный приговор суда.

- Уже есть предварительные подсчеты: если новый УПК будет принят, сколько людей не попадет в СИЗО?

— После вступления в силу УПК в СИЗО не попадут тысячи людей. Это не касается лиц, совершивших насильственные преступления. Многие люди просто не нужны в СИЗО, ведь основной смысл пребывания там людей, это исполнение ими процессуальных обязанностей перед следствием и судом. По новому закону одна только мера пресечения в виде залога сможет более эффективно обеспечить исполнение этих обязанностей, чем содержание под стражей. Например, подросток похитил мобильный телефон. Сегодня он, как правило, сидит в СИЗО, иногда больше года до суда. По новому кодексу суд может избрать меру пресечения в виде залога, например 20 тыс. грн. с одновременным запретом уезжать из населенного пункта, ограничением на общение с определенным кругом лиц, запретом на посещение указанных судом мест, сдачей паспорта и ношением прибора электронного контроля за передвижением (браслет, который следит за дислокацией подозреваемого). Подозреваемый будет заинтересован являться к следователю и в суд, чтобы не потерять деньги, но если он скроется, то государство безвозвратно получит 20 тысяч гривен в бюджет, а современные способы розыска лиц, скрывающихся от правосудия практически не оставляют им шансов уйти от суда. И в этом случае суд будет иметь полное право заключить такого подозреваемого под стражу. Но в процессе расследования государство не будет содержать подростка в изоляции от общества, тем более, что в этот момент его вина еще не доказана.

Или если предприниматель подозревается в неуплате налогов на сумму 50 тыс. грн., а суд избрал ему меру пресечения в виде залога в 100 тыс. грн. То обычная математика показывает, что он не нужен в СИЗО и ему не выгодно скрываться от следствия. И пусть простят меня налоговые милиционеры, то если такой предприниматель скроется от следствия, то это даже будет экономически выгодно государству. Но при этом он еще и будет находиться в розыске, а это очень неудобно. Когда такой предприниматель рано или поздно предстанет перед судом и будет признан виновным, суд должен будет назначить ему наказание в виде штрафа в размере 50 тыс. грн. и удовлетворить гражданский иск еще 50 тыс. грн плюс судебные издержки, плюс раннее зачисленные в бюджет 100 тыс. грн от неисполнения меры пресечения в виде залога. Кроме того, у него будет судимость. Так зачем он нужен государству в СИЗО?

И не забывайте, я охарактеризовал случай, если предприниматель виновен. А если не виновен, и пока он сидел в СИЗО, у него исчез бизнес? Я же этот случай не придумал, последние 10-15 лет у нас ведь такая практика была сплошь и рядом. А СИЗО должно быть для тех, кто совершил тяжкие и особо тяжкие насильственные преступления.

Подсудимые будут ходить в электронных браслетах

- Насколько действенной будет такая мера пресечения, как залог? Кто от этого выиграет или проиграет?

— Я считаю эту норму самой важной. Уверен, что только одна эта норма в Кодексе изменит деловой климат в стране. Она очень важна для предпринимателей и всех тех, кто вообще чем-то занят. Не секрет, что украинское экономическое законодательство, сформированное за последние 20 лет, очень тяжело не нарушить ввиду его сложности и изменчивости. Из года в год происходят случаи, когда предприниматель оказывается за решеткой по очень спорным обвинениям. Я считаю, что даже один факт нахождения такого человека в тюрьме подрывает деловой климат всей страны. Люди начинают сомневаться в справедливости этих действий, бояться вкладывать деньги, начинают думать: а вдруг они не правильно заплатили налог и за ними тоже придут. Начинают примерять такую проблему на себя, перестраховываться, обращаться к юристам и бухгалтерам, прятать средства и имущество. В деловом мире меняется атмосфера, она обрастает слухами и страхом. Поэтому государство должно максимально упрощать отношения в деловой среде, правоохранительные органы вообще не должны вмешиваться в хозяйственные отношения, которые должны решаться только в суде.

В новом кодексе, если человек не совершил насильственного преступления, то у него появилась возможность избежать ареста. Если даже суд избирает ему меру пресечения в виде содержания под стражей, суд обязан указать сумму залога и после ее внесения отпустить человека из под стражи для дальнейшего проведения следственных действий. На практике это приведет к тому, что предпринимателя не имеет смысла пытаться посадить, так как это не принесет правоохранителю никакой пользы. Через некоторое время эта практика просто изменит тактику правоохранителя. Теперь нужно будет заниматься меньшим количеством дел с большей интеллектуальной нагрузкой. А предприниматель не столкнется с лишением свободы.

- Хватит ли квалификации у судей, чтобы работать по-новому?

Я бы разделил всех на две категории, тех, кто хочет работать по-новому и кто не хочет или не может работать. Если бы я был судьей, а мне нужно было бы за полгода стать хирургом, то я бы не смог, я не вундеркинд.

А все кто, был судьей, прокурором, следователем должны быстро обучиться, так как они будут заниматься своим же ремеслом, но по новым правилам. Нужно выучить новые правила и новый объем полномочий.

- В новом УПК немало и других новшеств, которые потребуют дополнительных расходов. К примеру, нужно приобрести оборудование для видеоконференций, электронные браслеты для домашнего ареста, установить в судах вместо решеток ограждение из оргстекла и так далее. Сколько на это потребуется средств?

— Начну с конца. Оргстекло вместо решеток будет устанавливаться постепенно, по мере возможностей государственного бюджета. Главное, что этот процесс, наконец-то начнется. Электронные браслеты будут изготовлены ко дню вступления в силу кодекса. Оборудование для видеоконференций уже устанавливается в судах и до конца года должно функционировать во всех судах страны. Часть средств мы можем получить в виде международной технической помощи, но и сама реформа уголовной юстиции помогает бюджету заработать и высвобождает много средств для финансирования данных расходов. По нашим подсчетам, средства от залогов, наказаний в виде штрафов после реформы о гуманизации ответственности за экономические преступления, от усиления экономической ответственности за контрабанду товаров, экономии от содержания людей в местах предварительного заключения покроют эти расходы. И мы считаем, что будут доходы, а не расходы.

- И все же, если новый УПК пройдет все этапы утверждения, как вы и планируете в ближайшие месяцы, когда он начнет работать?

— Кодекс предусматривает вступление в силу через шесть месяцев после принятия. Если в конце марта Кодекс будет принят, то в сентябре начнет действовать по всей территории Украины.

“Закрытие EX.UA — сомнительно”

- На днях хакеры остановили работу сайта президента, МВД, СБУ, правительства и Верховной Рады в отместку за закрытие портала ex.ua. А Вы на чьей стороне в этом конфликте — людей или правоохранителей?

— У меня противоположные мнения по этим двум вопросам. Уверен, что лица, причастные к остановке интернет-ресурсов государственных органов власти должны быть установлены и привлечены к ответственности. А вот, что касается закрытия портала ex.ua, то целесообразность таких действий милиции является сомнительной. Если портал нарушал законы об авторских правах, то в этом должен был разобраться суд в состязательном гражданском или хозяйственном процессе с учетом объективного анализа и мнения всех сторон. К решению суда было бы большее доверие, так как логика аргументов о нарушении авторских прав была бы публичной и обремененной более сложной юридической процедурой, включая дальнейший апелляционный и кассационный судебный контроль. Конечно, нужно иметь глубокую остроту мысли, чтобы на фоне иных внутриполитических проблем применить силу к детско-юношескому порталу. С такой принципиальностью в работе, как говорит один мой товарищ, теперь самое главное не выйти на самих себя.

- Кстати, о революциях. Два года назад вы совершили тоже своеобразную революцию — ушли из БЮТ, оформившись сотрудником Администрации президента Виктора Януковича. Признайтесь, что тогда произошло между вами и бютовцами...

— Два года назад я ушел из политики и написал заявление о сложении депутатских полномочий. С тех пор я ни разу плохо не высказался о людях и коллективе, в котором работал и сейчас не планирую этого делать. В юридическом аспекте этот коллектив выбрал свою тактику и стратегию действий и предпочел для этого свой кадровый ресурс. Я же, уже много лет работаю с неизменной командой профессиональных юристов, с которыми мы занимаемся тем же, чем и раньше, работаем над законами. Можно констатировать, что у нас сегодня стало гораздо больше возможностей для проведения реформ. А эффективность этой работы могут оценить те, кто хочет и может ее оценить. В своей деятельности мы не оглядываемся, а идем вперед. Уверен, что действуем правильно и в интересах государства.

Алла ДУНИНА