Анатолій Дробязко: Ми думали, що восени люди будуть вкладати в нерухомість. Десь прорахувались

Банк “Таврика” завжди призначав одні з найбільших ставок за депозитами населення. Навіть до кризи, коли системні банки намагалися платити 10-12% у гривні, “Таврика” могла легко платити 15%. Справа у тому, що банк працював з будівельниками, і майже усі зібрані кошти видавав на них. Рентабельність роботи з нерухомістю до кризи стабільно перевищувала 100%, а попит на квартири був величезним. Тобто, “Таврика” могла легко сплачувати навіть 20% за депозитами, за якими ринок платив 10%.

Таким же чином банк поводив себе на міжбанку. Він був одним із тих банків (як, до речі, і величезний “Надра Банк”), яким грошей завжди не вистачало для розвитку.

Зараз “Таврика” також є еталоном щедрості. Коли максимальна ставка за депозитами сягає 25%, банк обіцяє 27%. Крім того, він має величезну заборгованість перед НБУ та іншими банками.

Але останнім часом ходять чутки, що інші банки відмовляють “Тавриці” у кредитуванні. За банківськими процедурами, це зветься “закрити ліміт” — банку, щодо надійності якого з'являються підозри, відмовляють у співпраці навіть перевірені партнери. А підстави для підозри є — “Таврика” регулярно затримує платежі.

Цікаво, що при цьому банку вдається кредитувати купівлю нового житла, яке будує трест “Югозаптрансстрой” (рос.). Розгадка у тому, що і трест, і банк контролює бізнесмен Сергій Цюпко, власник Київського ювелірного заводу, який входить до топ-200 найбагатших людей країни. Але, незважаючи на свої статки, банкові він допомагати навряд чи хоче.

Що відбувається з банком, і чому не продаються квартири у нових будинках, “Економічній правді” розповів в. о. голови правліния “Таврики” Анатолий Дробязко. Він відомий тим, що свого часу був одним з керівників Національного банку, і вважається одним з найбільших авторитетів у банківському середовищі.

- По нашей информации, на межбанке многие банки закрыли кредитные лимиты на ваш банк. То есть, они перестали вас кредитовать. Это правда?

— Не правда. У меня портфель межбанка 1,1 млрд грн. Приблизительно в этой сумме мне деньги дают.

- Сколько из них операции “своп” (кредити, що надані у валюті в обмін на кредити у гривні — “ЕП”)?

— Примерно 90%.

- Какой у вас объем беззалоговых межбанковских кредитов — ночных или недельных?

— Скажем так, на рынке сложилась довольно непростая ситуация. Происходит отток онкольных (короткостроковий кредит, який має бути повернений за першою вимогою — “ЕП”) средств юрлиц, ну и физлица тоже показали по последнему месяцу отток. Поэтому сейчас все риск-менеджеры относятся довольно осторожно к межбанковскому кредитованию. И мы в том числе.

Поэтому да, действительно, можно констатировать, что на всякий случай все потихонечку друг на друга сжимают лимиты. Нашего банка это тоже касается, потому что все-таки у нас действительно большой межбанковский портфель. И сейчас одна из моих задач — в течение ближайшего периода развернуть большой портфель засвопованных операций — валюта против гривны (банк надав кредити у долларах, а отримав замість цього кредити у гривні — “ЕП”). Учитывая, что гривна стала очень дорогой, невыгодно держать такой кусок баланса (у гривні — “ЕП”). Я хочу немного свернуть межбанковский портфель.

- На сколько?

— Я думаю, что на 100 млн грн в ближайшее время — до Нового года. И может еще на 400 млн в первом квартале.

- На какой срок заключались вами свопы? Насколько они долгосрочные?

— Они в основном на 1-2 недели, очень редко — на месяц.

- По бланковым (таким, що не забезпечені заставою — “ЕП”) кредитам вы выступаете сейчас как заемщик или как кредитор?

— Ну, в начале года мы были кредиторами, а сейчас стали заемщиками. Ситуация меняется. Тут все в чем заключается? У меня заемщики — это в основном строительные организации. В этом году они сдали 60 тыс квадратных метров жилья, и мы фактически поддержали 4 тыс рабочих мест своими кредитами. И сейчас мы попали в ситуацию, когда у нас есть построенное жилье, не отдельными квартирами, а целыми подъездами, но при этом с нами тяжело рассчитываются по кредитам. По той простой причине, что сейчас нет спроса (на житло — “ЕП”). И сейчас у нас есть временный разрыв кассовых поступлений. Мы сейчас прикладываем усилия, чтобы эту “дырку” убрать. Как бы заштопать. Я думаю, что уже в ближайшие недели две мы эту задачу решим.

- “Дырка” какого размера?

— Она относительно наших обязательств не превышает 3%. От нашего капитала это приблизительно 15-18%.

- Сколько вы реально сейчас можете привлечь бланковых кредитов на межбанке?

— Ну, смотрите. У нас регулятивный капитал в районе 450 млн грн. Соответственно мы можем в одни руки дать приблизительно 25% от этой суммы. Ну, 25% никто не дает, приблизительно 100 млн грн мы можем выдать в одни руки. Когда на нас открывают лимиты, все руководствуются примерно такой же логикой. Когда мы рассчитываем лимиты по своим внутренним процедурам, мы стараемся не давать больше 5% своего регулятивного капитала и 10% их регулятивного капитала. То есть это как бы двойное ограничение. Это приблизительно те лимиты, которые выставляют и на нас наши партнеры тоже.

- Сумму можете назвать?

— Чем больше банк, тем больше сумма, чем меньше — тем меньше. Опять-таки, там же считается все вместе — и бланковый лимит, и лимит, обеспеченный ресурсами, — своповый лимит.

- На прошлой неделе вы привлекали бланковые кредиты? По какой ставке?

— Да, привлекали. На той неделе ставки даже немножко подупали. Они упали где-то до уровня 13-15%. Раньше ставки были очень высокие. Тут надо отметить, что Нацбанк проводит достаточно жесткую монетарную политику и ее результатом есть сжатие денежной массы в предыдущем месяце. Но как следствие этого — низкие темпы инфляции. Здесь должна быть балансировка между низкими темпами инфляции и ростом ВВП.

Ясно, что когда высокие процентные ставки на межбанке, то новые кредиты как бы давать не сильно хочется. Хотя в принципе у нас есть программы, по которым мы кредитуем ипотечное строительство, жилье для физлиц. У нас есть социальное жилье по цене не больше, чем 7 тыс грн за квадрат. И мы кредитуем на 30 лет по ставке не более 15% в гривне. У нас есть и элитное жилье в центре Киева, на которое также есть длинные кредитные программы. Мы надеемся, что кризис рано или поздно закончится.

- Если ставки на межбанке упали до 13-15%, то почему вы привлекаете депозиты физлиц под 27%?

— Потому что это аттракцион щедрости. Я отдаю себе отчет, что через две недели мы его закончим. Это связано с тем, что нам надо собрать определенную сумму. У нас есть приблизительно 30 млн грн бюджетных денег, которые надо обязательно вернуть перед Новым годом.

- Что это за деньги?

— Депозиты бюджетных организаций.

- Сколько вы всего планируете привлечь по такой высокой ставке?

— Я думаю, 80 млн грн. Учитывая, что у нас депозитный портфель 2 млрд грн, это не катастрофическая сумма. Поэтому мы ожидаем удорожания пассивной части, но оно по нашим расчетам может до 14% годовых дойдет в среднем, а может, и нет.

- Вас не смущает, что 27% — это самая высокая ставка на рынке?

— Она у нас там очень хитрая. Это был такой ход. Вы понимаете, когда иностранные банки начали гнать по центральному каналу (рекламу — “ЕП”) под 25%, что тоже сильно честной рекламой трудно назвать. Тогда мы составили свою программу: 27% — первый месяц, 25% — во второй и 23% — в третий. Это трехмесячный депозит. Мы же понимаем, что мы сейчас пошли против рынка, потом что в предыдущие месяцы денежная масса сжималась.

- Акция рассчитана, чтобы удержать нынешних вкладчиков или чтоб привлечь новых?

— Привлечь новых.

- Вы обещаете доходность по депозитам юрлиц до 26% годовых. Почему так много?

— Эта программа рассчитана на короткие вклады. Мы берем деньги на 1-3 недели. Это рассчитано на то, чтобы обеспечить казначейство деньгами вместо межбанка. Ставки ориентируются на текущие ставки на межбанке. Таким образом, мы решили заместить межбанковские деньги.

- Какие результаты этого эксперимента?

— Нормальные. Один из наших клиентов разместил у нас 100 млн грн. Потом, когда им надо было покупать сырье — они забрали. Есть вклады и поменьше.

- Общую сумму вкладов можете назвать?

— Эти же программы у нас не вчера появились. Они у нас начались с лета. Мы еще летом поняли, что будет нехватка ресурсов на вторую половину года.

- Вы еще летом предлагали ставки выше 20%?

— Нет, летом больше 20% не было. Мы шли в рынке. Сначала было 14-16%, потом 16-18%, затем 18-20%. Когда на рынке (міжбанківському — “ЕП”) ставки достигли 40%, мы предложили 25%.

- Под 26% вам удалось привлечь вклады юрлиц?

— Вы знаете, в последнее время юрлица не размещают депозиты совсем.

Банки попали в интересную ситуацию. Население в этом году купило больше $12 млрд, при этом прирост банковского депозитного портфеля находится на уровне $3-4 млрд. К сожалению это интегральная оценка действий правительства. Не только нынешнего, но и предыдущего. Население стало меньше доверять банковской системе.

- Куда девается разница?

— Эти деньги служат средством накопления. У людей всегда есть выбор — купить товары, но для этого валюта не нужна, или купить недвижимость, но и для этого валюта не нужна. Когда мы выстраивали свою ипотечную программу, то думали, что если будет пахнуть кризисом, то люди спокойнее возьмут депозиты в гривне и вложат в жилье, так как гривна в будущем будет дешевле. Для меня очень странно, почему мы даем в среднем 4-5 ипотечных кредитов в неделю. Иногда — шесть. Хотя я думал, что, например, 180-ти квартирный дом мы продадим за три месяца без вопросов. А продали приблизительно треть этого дома. Мы думали, что осенью, когда будет напряжение на рынке, люди будут вкладываться в недвижимость. Ну, где-то просчитались. Поэтому у нас сейчас много квартир и объем продаж не может меня радовать как банкира.

- Может дело в том, что на рынке есть ожидание, что цены на недвижимость будут еще падать?

— Но с другой стороны есть ожидание, что и гривна девальвирует. Тогда вопрос — как будут падать цены? На рынке есть разные ожидания.

- Согласно нашему опросу большинство банкиров ожидает падения цен в следующем году на 20-30%.

— Сейчас нашими партнерами сдаются (в експлуатацію — “ЕП”) квартиры, которые в 2007 году покупались по цене 21 тыс грн за квадратный метр. А сейчас мы продаем эти квартиры по цене $2,2 тыс за квадрат. То есть цена упала больше, чем в 2 раза. Это квартиры в центре Киева, вряд ли эта цена упадет еще.

- А на “социальное” жилье цены не упадут?

— А вы знаете, “социальное” жилье у меня как раз продается. В недостроенных домах квартиры продавались по 6,2 тыс грн за квадрат, а после сдачи — цена в среднем 6,8 тыс грн за квадрат. Спрос на это жилье есть.

- А вы не думаете, что ставки по депозитам на уровне 26-27% могут вызывать у вкладчиков только подозрения, что в банке не все в порядке?

— Наверное, у кого-то и вызывают. С начала месяца нам физлица принесли около 60 млн грн, а вот на юрлиц процентные ставки не действуют. С юрлицами вообще интересно. Объемы их депозитов в долларовом эквиваленте не вернулись на докризисный уровень. Кроме того раньше объем срочных вкладов юрлиц был больше объема текущих депозитов. Сейчас все наоборот. Юрлица срочные вклады в банковской системе не держат. А сейчас перед новым годом еще и идет отток текущих счетов юрлиц. Все сейчас пытаются закрыть балансы, рассчитаться с партнерами, с бюджетом и тому подобное.

- Может, юрлица вкладываются в валюту?

— Может быть и так. Мы видим по статистике, что сейчас идет вымывание оборотных средств.

- И куда они вымываются?

— Вот туда, куда вы сказали. Сейчас идет планирование следующего бюджетного года и бизнесов. Я не знаю, есть ли абсолютная уверенность у людей, как действовать в будущем году.

- У многих нет уверенности, как действовать еще в этом году.

— Отсюда все и происходит. Поэтому многие фиксируют свою прибыль и ликвидные остатки.

- Пытались ли вы получить рефинансирование на поддержание ликвидности в Нацбанке?

— Дело в том, что у нас есть кредиты рефинансирования. Поэтому регулятор ввел некоторые ограничения в деятельности банка. Мы погашаем эти кредиты с опережением графиков.

- У вас задолженность еще с 2008 года?

— Да.

- Но это же были стабкредиты.

— Да. У нас есть кредит, который мы досрочно гасим и собираемся закрыть его в марте месяце, и есть кредиты, которые заканчиваются в 2013 году.

- Какой общий объем задолженности перед НБУ?

— В этом году мы закрыли почти 100 млн грн, и осталось еще порядка 160 млн грн.

- Почему вы сейчас не проводите платежи клиентов день в день?

— Получается так, что зарплату и бюджет мы платим день в день. Со всеми остальными — мы предупреждаем, потому что сейчас не хватает ликвидности. В соответствии с законодательством, банк может обрабатывать платеж в течение трех дней. Ну и сейчас сложилась такая ситуация на рынке, что те банки у которых есть избыточная ликвидность (они все-таки есть такие банки) с помощью этого инструмента могут переманивать к себе клиентов. То есть рвать на себе рубашку и говорить: “переходи ко мне, и в течение 10 минут у тебя будут летать платежи, как ласточка”.

- Какой у вас срок задержки?

— Один день.

- Как давно это началось?

— Неделя, может быть две.

- Много банков испытывают аналогичные проблемы?

— Это не только у нас, многие банки так работают.

- Сколько их в процентном соотношении?

— Я так вам скажу. Если раньше до обеда к нам в банк заходили платежи, то сейчас часов до 14-00 заходов от других банков почти нет. Это говорит о том, что почти все у себя раскручивают межбанк, разбираются с платежами и только после того, как свелись, начинают расталкивать платежи.

- Как на все это смотрит Нацбанк?

— Очень жестко. Если платеж не ушел в течение трех дней, то банк в соответствии с инструкцией НБУ, должен отнести платеж на специальный счет и соответственно обнулить нормативы Н4, Н5, Н6 (три нормативи ліквідності — “ЕП”). Что за собой влечет санкции со стороны НБУ

- После этого вводится временная администрация.

— Это одна из возможных санкций НБУ.

- По ипотеке вы кредитуете только жилье треста “Югозаптрансстрой”?

— Да. Совершенно понятно, что мы прокредитовали самих строителей, а теперь мы заинтересованы, чтобы их активы раскупили, и таким образом создаем для них клиентскую базу.

- Совладельцем “Югозаптрансстрой” является основной акционер банка — Сергей Цюпко?

— Он один из акционеров банка.

- Цюпко также совладелец “Киевского Ювелирного завода” и торговой сети “Укрзолото”. Счета этих компаний находятся в вашем банке?

— “Укрзолото” мы не кредитуем, и счетов этой компании у нас нет. На КЮЗе он миноритарный акционер. У нас есть под золото специальная программа. Она приблизительно следующая. Люди, которые имеют депозиты в нашем банке в любой момент вне зависимости от срока окончания депозита, могут пойти в любой магазин “КЮЗ” и выбрать любое изделие, рассчитаться за него векселем, который будет выписан в нашем банке. А мы этот вексель учтем тогда, когда надо будет рассчитываться по депозиту.

- Вексель эмитирует банк или клиент?

— Вкладчик.

- Вы пошли на это, потому что продажи ювелирных изделий падают?

— Мы это сделали потому, что у нас ювелирный завод закредитован, а у него в обороте находится объем продаж где-то 1,2 млрд грн в год. Соответственно мы заинтересованы в увеличении каналов продаж, и это один из способов.

- Так все-таки сокращаются объемы продаж?

— Вы знаете, специфический очень бизнес…

- В последнее время цена на основное сырье — золото — очень выросла и цены на ювелирку уже многим недоступны.

— Но, а с другой стороны, есть специфика. Сейчас, так или иначе, перед Новым годом будут покупать. Подарки все равно делать надо.

- Насколько хорошо у КЮЗ с деньгами, почему они не поддержат банк своими средствами, разместив их на депозит?

— Они свои кредитные обязательства обслуживают, и то слава Богу. А депозиты? Если сейчас будет лишняя выручка накануне Нового года, то, я думаю, мы договоримся — они поддержат. Это, опять-таки, вопрос цены и процентной ставки.

- Как вообще банк может привлекать деньги под 27%, а кредитовать под 13-15%?

— А это разные программы. Дело в том, что под ипотечную программу мы взяли у Государственного ипотечного учреждения 28 млн грн на достройку социального жилья, построили его. Фактически, этот кредит у нас работает до июня следующего года.

- Но они же рефинансируют уже выданные ипотечные кредиты.

— Да, но в этом году они сделали очень важный шаг — раздали довольно много денег на достройку объектов с тем условием, что там будут выданы ипотечные кредиты, а потом их будут рефинансировать. Мы участвуем в этой программе. И как показала жизнь, раздать ипотечных кредитов на 28 млн грн для нас не такое простое задание. За полгода мы и 10 млн грн не раздали. На следующий год у меня еще головной боли достаточно, чтобы в итоге не возвращать живые деньги ГИУ.

- Хорошо, а на какие кредитные цели вы направляете дорогие привлечения — под 27%?

— На поддержание ликвидности.

- А потребкредиты дорогие не выдаете?

— Нет, это не наш бизнес.

- С какой маржой сейчас работает банк?

— У нас получилась маржа очень небольшая. Летом она была в районе 1,5%. Это не маржа, а спрэд. Сейчас у нас спрэд практически 0%. У нас следующая задача будет — удешевление пассивов.

- Какая примерно доля вашего кредитного портфеля вложена в строительство?

— Больше половины.

- Ломбард “Золота Скрыня” — это проект ваших акционеров?

— Да.

- Под какую ставку вы кредитуете ломбард?

— Примерно под 23-26%. Мы не сильно их кредитуем, они почти самостоятельные. Этот ломбард фактически обеспечивает сырьем КЮЗ.

- Но он же на этом хорошо зарабатывает?

— Да, но практически это вертикально интегрированная компания.

- Обычно ломбарды работают на банковских кредитах?

— Они у нас не сильно нуждаются. Компания рентабельна сама по себе, они торгуют с КЮЗ.

- Какой примерно годовой оборот у ломбарда?

— Мне трудно сказать. Но если они способны обеспечить сырьем КЮЗ, то достаточно не маленький. КЮЗ через нас покупает только серебро, золото поступает из ломбарда. В этом году КЮЗ нам золото вообще не заказывал.

- Удивительно, получается, что население сдает в ломбарды золота больше, чем покупает в магазинах (КЮЗ контролює десь 50% ринку ювелірних виробів — “ЕП”)?

— Чтоб вы не сомневались. В нашей стране население — главный кредитор.

Олексій КОМАХА