27-е полномочие президента

Недавнее телеинтервью Виктора Януковича трем украинским ведущим популярных ток-шоу — “Большая политика, “Шустер лайф”, “Свобода слова” — транслировалось по телеканалам неоднократно.

Был поднят вопрос о том, почему бы Виктору Януковичу не воспользоваться своим конституционным право и не помиловать Юлию Тимошенко, коль скоро Запад придает этому такое значение?

Президент ответил в том духе, что имеется законодательная процедура помилования. И суть ее в следующем.

Сначала последнее слово должны сказать все суды. Как в случае с Евросудом, когда право на обращение возникает после того, как использованы все средства правовой защиты внутри страны.

Потом осужденная обращается с ходатайством о помиловании — Юлия Тимошенко уже заявила, что такого не будет никогда.

Ходатайство рассматривает специальная комиссия

И лишь после этого дело попадает к нему, президенту.

Когда, после прохождения всех описанных выше процедур, дело попадет к главе государства — только тогда он будет вправе его разрешать.

Виктор Киселев при этом сказал, что некие специалисты в области конституционно права говорили ему, что право президента на помилование абсолютно и вовсе не обязательно, чтобы дело предварительно прошло все эти процедуры.

Эта реплика ведущего “Большой политики” развития в дальнейшей беседе журналистов с гарантом не нашла. Хотя, на мой взгляд, она заслуживает детального рассмотрения, тем более, что для прояснения данного вопроса не обязательно быть специалистом в конституционном праве.

Судите сами.

Конституция упоминает о помиловании всего один раз, в 106-й статье “Президент Украины”, где содержится перечень полномочий главы государства:

“...27) здійснює помилування...”

Прописана ли в законодательстве Украины процедура помилования, о которой говорил президент?

Обратимся к базе данных законодательства, размещенной на сайте Верховной Рады.

Введем в поисковый диалог всего одно слово в графе “Слова в названии”.

Это часть слова “помилування”, без двух последних букв, чтобы не сужать круг поиска, ведь в искомом документе это слово может быть с разными падежными окончаниями.

Итак, ввели. Программа предлагает 212 нормативных документов.

Из всех 212-ти, действующих и утративших силу, всего два были приняты не президентом Украины. 212-й документ — постановление суда 1986 года по какому-то конкретному делу и 211-й — указ Президиума Верховного Совета УССР 1990 года.

В то время у Украины еще не было своего президента.

Все остальные 210 документов оформлены или указами президента, подавляюще большинство, или распоряжениями того же президента.

Я так думаю, что Виктору Федоровичу все эти вещи должны быть хорошо известны, поскольку именно он своим указом от 16 сентября 2010 года №902/2010 отменил ранее действующее “Положение об осуществлении помилования”, утвержденное указом Ющенко в 2005 году, и ввел свое новое Положение 2010 года.

Кстати, и Ющенко в свое время, также своим указом отменил такое же Положение, утвержденное указом Кучмы в 2000 году.

И Кучма в 2000 году, принимая свое Положение, отменил Положение, утвержденное Кравчуком 31 декабря 1991 года — почти в новогоднюю ночь.

А вот Кравчук в новогоднюю ночь 1991-1992 года никакого Положения не отменял.

До этого действовало Положение, принятое постановление Президиума Верховного Совета Украинской Советской и так далее республики — тот самый 211-й документ:

У К А З

ПРЕЗИДІЇ ВЕРХОВНОЇ РАДИ УКРАЇНСЬКОЇ РСР

Про затвердження Положення про порядок здійснення
помилування громадян,
засуджених судами Української РСР

Документ, украшенный еще гербом не с трезубом, а с серпом и молотом. Отменять его не было смысла, ибо он “умирал” вместе с “умиравшим” СССР и его частью, УССР.

Как видим, каждый украинский президент считал своим правом и, наверное, долгом воспользоваться своим двадцать седьмым полномочием и переписать Положение о помиловании под себя.

Процедура, о которой рассказывал тележурналистам Виктор Янукович, именно там и прописана.

Но суть в том, что прописана она самим Виктором Федоровичем. И он же сам, при желании, единым росчерком пера на новом Указе может внести в неелюбые необходимые изменения.

Это для жаждущих помилования: процедура — закон.

А для президента — нечто вроде распорядка дня, который сам себе устанавливаешь.

С таким же успехом можно утверждать, что какой-нибудь чиновник не вправе принимать гражданина, если тот пришел не в приемные часы, которые этим же чиновником и установлены. И вот он разводит руками: я, конечно же, тебе бы помог, но я не могу этого сделать — ты пришел в не приемный день.

И последнее.

Право на помилование имеет под собой логическое обоснование, о котором не стоит забывать. Да, закон доложен быть один для всех. Но могут быть исключительные случаи, когда этот закон может не сработать, или оказаться излишне жестоким. Любая правовая и судебная системы не совершенны.

И вот именно в этих редких, исключительных случаях, когда справедливость не достигается обычным судебным путем, или когда имеются фактические обстоятельства, которые в силу их исключительности законодатель просто не включил в текст закона — вот в таких случаях президент вмешивается, чтобы сделать то, что не в силах сделать судебная система.

Или когда в интересах общего блага следует пожертвовать справедливостью в одном конкретном деле. Например, ко дню рождения Леонида Брежнева обменять диссидента Владимира Буковского на Луиса Корвалана, в интересах международного коммунистического движения.

В беседе журналистов с президентом об этом случае упоминалось. И обменяли.

А с другой стороны, обменяли Буковского, наверное, в интересах, развития демократии в соцлагере.

В данном случае, коль скоро из-за одного дела у страны в целом возникают столь большие проблемы во внешней политике, вопрос о решении проблемы путем помилования вполне логичен.

При этом совершенно нелогичным выглядит довод о том, что сначала суд должен сказать последнее слово.

Опять же, президент, рассматривающий вопрос о помиловании — не Европейский суд, который проверяет, использованы ли все средства правовой защиты. Если президент считает, что уже сегодня возникла проблема, которая может быть решена путем помилования — зачем заставлять судебную машину работать вхолостую? Исследовать доказательства, писать приговоры, гонять автозак по маршруту СИЗО-суд...

Поэтому сложно принять доводы Виктора Федоровича о правовой невозможности помилования лидера БЮТ. Гораздо более убедительными представляются обвинения его в том, что глубинный смысл процесса против Тимошенко — не допустить ее участие в выборах.

Именно такое обвинение бросает Евросоюз Украине. И доводов президента далеко не достаточно, чтобы это обвинение отклонить. Европейцам второе обвинение представляется гораздо более серьезным, чем то, в чем обвиняется Тимошенко.

Прецедент использования правовой системы не по назначению — для государства гораздо опаснее, нежели сомнительные газовые контракты ее бывшего премьера.

Сергей ЯКИМЕНКО, адвокат