Александр Роднянский, владелец российского канала СТС и соучредитель “Студии “1+1”, заявил, что не собирается продавать телеканал “1+1”.
Как сообщалось ранее, 16 августа Печерский районный суд города Киева принял решение, по которому 70% “Студии “1+1” принадлежат Игорю Коломойскому (группа “Приват”). Однако Александр Роднянский и компания Central European Media Enterprises, чьей долей собственности “1+1” он распоряжался, собираются обжаловать это решение. Сейчас Роднянский считает себя единственным владельцем канала и ни при каких условиях не собирается его продавать: “Речь идет не о бизнесовом споре, как это пытаются представить, и речь не идет о том, чтобы заработать больше или меньше. Мы просто не продаем. Это не проблемы между владельцами, просто нам (и, надеюсь, зрителям также) на сегодня очевидно, что “1+1” является объективным и независимым. Но будет ли он таким в случае смены владельца, я не гарантирую”
Несмотря на то, что Роднянский имеет серьезный и успешный бизнес в России, ему нужны “плюсы”: “Чего только нет у Мэрдока в разных странах! Я развиваюсь. Я нахожусь не в России, я возглавляю американскую публичную компанию (“СТС Media Inc”), крупнейшую компанию в странах Восточной и Центральной Европы. Просто крупнейшая часть ее интересов на сегодня сосредоточена на крупнейшем рынке этого региона — в России. Эта компания весьма успешна, так же, как она была успешна в Украине, когда основала ICTV — первый независимый коммерческий телеканал. В жизни все возможно, в таких терминах, как сегодня суд пытается это изложить, поддерживая нашего оппонента, я думаю, это несправедливо. Мы не договаривались. Это очень просто: если человек хочет продать свою собственность, — по любым причинам, то ли хочет заработать денег, или устал и хочет идти на пенсию, или что-то подобное, — он договаривается, заключает соглашение и подписывает его. И, поверьте, у меня есть опыт в этих делах, потому что возглавляю американскую публичную компанию, акции которой размещены на американской бирже. Я партнер американской компании в Украине в течение 11 лет, и точно знаю, как заключать соглашения. Но этих соглашений не было. Мы будем пытаться доказать это в суде”.