Неожиданного тут было мало. Вместе с тем в эти дни обнаружилось и кое-что не столь очевидное. Снова подтвердилось, что “умный, бодрый наш народ” по-прежнему существует. Помогать вещами, лекарствами, деньгами, собственными руками вызвались тысячи добровольцев, готовые ехать, куда скажут, делать, что велят. Часто, правда, организовать и направить их было некому. Но тут возникло блогерское движение, начали создаваться сообщества помощи погорельцам — с явками и адресами.
Деятельное участие в помощи пострадавшим приняла и церковь. Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению во главе с архимандритом Пантелеимоном (Шатовым) работал как отлаженный механизм: был создан пункт приема необходимых вещей, организован сбор пожертвований, открыт круглосуточный телефонный номер для лучшей координации помощи. За несколько дней в места бедствия отправились тонны гуманитарной помощи, а собрано на сегодняшний день 15,6 млн руб., $7000 и 888 евро. Сбор средств по распоряжению патриарха Кирилла начался и в каждой епархии. Так что церковь в ситуации бедствия оказалась необычайно эффективной. По простой причине: что там ни говори, она — живой организм и в ней отлажены горизонтальные связи.
В отличие от нашего общества, где горизонтальные связи между людьми — собственно, работающие институты гражданского общества — совсем слабые, если не отсутствуют вообще. Именно поэтому благая общественная энергия вместо того, чтобы заструиться по уже существующим каналам, готовым руслам, разрывала эти русла вслепую, стихийно. Между тем даже в такой патовой ситуации многое получилось бы гораздо быстрей, слаженней, продуктивней, работай у нас на порядок больше благотворительных организаций, обществ, клубов, да хоть защитников леса и птиц, на которые можно было бы опереться в минуту беды. Имейся у нас развитое волонтерское движение.
Тысячи волонтеров, бросившихся тушить пожары, — это, конечно, много. Но в других странах их миллионы. В США волонтеры составляют треть населения — 26,8% (63,3 млн), как и в Германии (34%) или Ирландии (33%). Это значит, что десятки миллионов людей в свободное время помогают старикам, инвалидам, бездомным, участвуют в экологических или реставрационных проектах — под эгидой самых разных благотворительных и общественных организаций. И в случае чего эти волонтеры точно знают, куда нести лекарства и респираторы. У нас в первые дымные дни нести их было буквально некуда.
Благотворительных организаций в России по сравнению с теми же Штатами кот наплакал — не случайно, конечно. Наше государство их не поощряет, если не тихо душит, словно бы боясь, что эти новые, самостийно созданные структуры сделают то, с чем само государство не справляется, и не желает видеть, что эти структуры могут помочь не только людям, но и властям. Подумали бы хоть о себе.
Майя КУЧЕРСКАЯ