Принцип “что можно сделать завтра, переноси на завтра”, получивший широкое распространение на Банковой во времена президентства Виктора Ющенко и за это резко критикуемый “регионалами”, с момента победы на выборах Виктора Януковича никуда из Администрации Президента не исчез. Более того, поразивший АП вирус “долгого ящика” мутировал в явление куда более опасное — чиновники с Банковой стали откладывать на завтра то, что крайне необходимо сделать уже сегодня. Первой жертвой этой “оранжевой чумы” (как известно, такое определение болезни давно дали “бело-голубые” вирусологи) стал известный лозунг Партии регионов об улучшении жизни. Далее пали широко анонсируемые “реформы Януковича”, хотя некоторые несведущие в политической медицине эксперты продолжают рассказывать, что пробуксовка заявленных властью преобразований вызвана “атакой вирусов” со стороны оппозиции. Наконец, тактика отложенных решений с вытекающим отсюда нарушением координации политических движений была перенесена власть имущими на международную политику страны, что закономерно получило скрытое одобрение практически всех иностранных партнеров Украины.
Речь идет прежде всего о весьма охладевших в последнее время украинско-российских отношениях. Охладевших во многом после предложения официальному Киеву премьера России Владимира Путина вступить в Таможенный союз. Вместо однозначных “да” или “нет” Янукович ответил вычурным апрельским “3+1”. И сколько бы в последние дни чиновники МИДа ни говорили о некоем “конкретном содержании формата”, отсутствие конкретного содержания в “3+1” от этого не меняется. То есть в Москве четко поняли неготовность Украины к любым сближениям с РФ, но Киев забыл это популярно проартикулировать. В данном случае отложенное решение отнюдь не означает какую-либо скидку на газ, напротив, цена на стратегический энергоноситель становится предметом шантажа во время газовых украинско-российских переговоров, и, как результат, планомерно приближается сдача России украинской ГТС. Чего Белокаменная и так добивается многие годы.
Аналогичная ситуация наблюдается в отношениях Украины с Евросоюзом. С одной стороны, Киев не способен продемонстрировать демократичность режима из-за патологического желания расправиться с политическими конкурентами любой ценой. С другой стороны, какие бы то ни было украинские дивиденды не предлагаются Европе в принципе. Таким образом, Брюссель объективно ощущает всю спорадичность международных телодвижений Украины, наложенную на неприятие ЕС (о чем откровенно говорят высокопоставленные еврочиновники) особенностей украинского правосудия и исходящей из этого местной политической борьбы. Сколько бы украинские верхи ни клялись в верности евроинтеграции, Евросоюз все воспринимает исключительно в прикладной плоскости. И очень многое выходит со знаком минус. Не получаются взаимоотношения украинского Минюста с Европейским судом по правам человека — просто ставим прочерк, отсылаем сырой законопроект о выборах в Венецианскую комиссию — ожидаем аналогичной реакции, удивляемся жесткому решению Европарламента по украинскому вопросу — сами себя заводим в интеллектуальный тупик. И т.д. и т.п. Любые заискивания Украины перед Западом обусловлены лишь желанием Киева получить очередной дешевый денежный кредит. И если бы МВФ не выдвигал столь определенные требования к реформированию в нашей стране, об украинских реформах не было бы слышно годами. Точнее, о том, что выходит за пределы обязательного провластного пиара.
Еще более вирус “долгого ящика” поразил внутреннюю политику украинской власти. Уже который месяц переносится очередной, 13-й съезд правящей Партии регионов без каких-либо публичных объяснений — и это совершенно не беспокоит широкую общественность. В самом деле, какая разница, наградит ли очередными эпитетами Дмитрия Табачника Борис Колесников, обвинит “ахметовцев” Валерий Голенко в оппортунизме либо Нестор Шуфрич вновь подерется с Сергеем Левочкиным. Но от откладывания на потом партийного съезда страдает вся государственная машина, движущая, так уж сложилось, параллельно вертикали ПР. И прежде всего зависает в воздухе главный вопрос — доколе премьером будет лидер “регионалов” Николай Азаров, хотя все соцопросы уже который месяц свидетельствуют о необходимости скорейшей замены главы правительства на кого-нибудь более удобоваримого? Или нас готовят к полному обвалу рейтинга власть имущих, как во времена Леонида Кучмы?
Более или менее координированные политические движения власти происходят в отношении украинской оппозиции. Но делается это в целом безалаберно. И речь не идет о достаточно опытном судье Сергее Вовке, все равно “прославившемся” благодаря процессу над Юрием Луценко. Власть в суде против Юлии Тимошенко зачем-то воспользовалась услугами необстрелянного обладателя судейской мантии Родиона Киреева, в практике которого до сих пор были дела о краже 200 граммов колбасы из супермаркета и бэушной “болгарки” на пьяную голову. Приобщение к главному антиоппозиционному делу года подобного персонажа — не просто откладывание важного дела в долгий ящик, это элементарный саботаж политической борьбы власти против конкурентов. Впрочем, в таком сознательном мазохизме сложно заподозрить саму власть, все, в принципе, происходит благодаря обычному нарушению координации политических движений. Единственное, в чем удалось в последнее время добиться полной координации, так это в вопросе пресловутого красного знамени. Но эту проблему сама же власть породила и сама же ее наконец решила.
Любой невропатолог скажет, что лечение атаксии (нарушение координации движений) основывается на терапии заболевания, ее вызвавшего. То есть лечить нужно либо черепно-мозговую травму, либо инсульт, либо склероз, либо банальный алкоголизм. Впрочем, важное значение имеют социальная адаптация больного и лечебная гимнастика. Хотя лечение власти в политическом смысле этого слова не проводится в принципе, включая любые домашние упражнения. И совершенно немудрено, что в результате обострения болезни у кого-либо из чиновников наблюдается или “рубленая” речь, или изменения почерка. Ведь человеческий мозжечок — не резиновый. Тем более если речь идет о комплексном заменителе этого жизненно важного органа в государственной деятельности.
Олег ПОЛИЩУК