Who are you, Mr. Medveputin?

Владимир Владимирович тогда только пришел к власти, и весь мир пытался ответить на вопрос, кто он такой и чего от него ждать. Достаточно быстро мир получил ответ. “Что случилось с подлодкой “Курск?” — спросил как-то В.Путина Ларри Кинг. “Она утонула”, — ответил российский лидер. Как Дмитрий Медведев оказался лидером одной из крупнейших стран мира? Его выбрал российский народ.

* * *

О выборной демократии в России ужа давно принято говорить или хорошо, или ничего. Брезгливость и смущение — это те чувства, которые уже несколько дней излучают газеты Запада, в зависимости от духовной близости к Кремлю или материальной — к “Газпрому”.

С одной стороны, эти переживания кажутся непонятными — ведь в Китае, например, и выборов-то никаких нет, и ничего — имеют все дело с Китаем без вопросов.

Но, с другой стороны, Россия — член “большой восьмерки”, как бы равная среди равных. Фотографируются президенты “восьмерки” минимум раз в год, и надо объяснять своему общественному мнению, на каком основании лидеру одной из стран была пожата рука.

Запад не понимает многого. Он, как, впрочем, и Восток, не понимает, почему Путин не остался на третий срок, что мог сделать легко и без проблем. Да, это был бы чисто азиатский шаг, но Запад и так готов отнести Россию именно к этому цивилизационному выбору.

А не остался Путин на третий срок в связи с модернизацией. Мы уже привыкли к тому, что Китай — страна модернизированного коммунизма. Россия сегодня внешне выглядит как модернизированная Российская империя. О внутренностях — ниже.

Империя, предполагающая (во всяком случае, до последнего времени и внешне) императора. Но, как выяснилось, императора избираемого, хоть и без выбора.

Как бы вся вертикаль сверху донизу назначается императором. Но, с другой стороны, с элементами демократии — губернаторов по-прежнему утверждают местные парламенты.

Даже новый президент, как многие отметили, внешне так похож на Николая Второго. Но молодого, еще безбородого юнкера. Но современного — не такого безвольного, без Распутина и, похоже, без всепоглощающей роли императрицы. Впрочем, насчет “императрицы” — жизнь покажет.

* * *

Внешний образ Медведева представляет собой явный шаг вперед по сравнению с предшественником. К этому ежедневному сравнению, к слову, ему еще предстоит привыкнуть.

42-летний юрист. Кризис среднего возраста внешне незаметен. Очень маленького роста, но комплексы по этому поводу, тоже внешне, не проявляются. Очень правильная, чистая речь. Даже слишком чистая и абсолютно неэмоциональная. Это дело поправимое, имиджмейкеры поработают, и эмоции, несомненно, еще проявятся.

Он практически не поддается пародированию. Ему нет аналогов среди сказочных персонажей в отличие, опять же, от предшественника, образ которого был обнаружен многими во “Властелине колец”.

Опять-таки, он не дзюдоист, а штангист, который, как известно, борется с самим собой и побеждает себя, а не противника.

Он любитель Deep Purple и Black Sabbath. Значит, еще в далекой юности, в советское время он столкнулся с товарно-денежными отношениями, ведь не каждый мог купить диск за 60 рублей.

Со стороны кажется, что это не тот человек, который замочит оппонента в сортире. Он просто закроет сортир с оппонентом внутри. И повесит на сортире большой амбарный замок.

Вживление Медведева в российское сознание (в случае, если такая задача будет поставлена) — дело трудоемкое и сложное. Взлет Путина, кроме всего прочего, объяснялся фоном — после Ельцина все, что движется, автоматически вызывало симпатию.

Путин (снова-таки в общественном сознании) выиграл войну в Чечне и подчинил себе олигархов. Медведеву остается олигархов сторожить и следить, как бы они не разбрелись. Система выстроена, и новому президенту остается ее совершенствовать и очеловечивать. Топлива для системы меньше не будет — цены на нефть продолжают расти.

Но любой лидер, особенно российский, нуждается в победоносных войнах. Интересно, с кем их будет вести как бы новый, как бы более либеральный лидер?

* * *

Отвечая на вопрос о возможных переменах, Виктор Шендерович сказал: “Мы надеемся, но не рассчитываем”. Рассчитывать действительно трудно, поскольку действующая в России система не может быть сломана, как бы не надеялась на это либеральная интеллигенция. А все, что делается там со свободой слова, — это не перегиб системы, а ее неотъемлемая часть.

Не сломают ее, прежде всего, потому, что она работает. Да, ее подпитывают энергоносители, но становым ее хребтом являются силовики, а “Газпром” просто обеспечивает ее устойчивость.

Система не душит всех подряд, потому что ей нужен и мелкий лавочник, обеспечивающий народ пирожками, и сапожник, и парикмахер. Но лавочник остается свободным до тех пор, пока он не заваливает своими пирожками рынок. Вот тогда наступает время делиться.

Силовики держат в руках режим, поддерживают его, одновременно работая на свое благополучие. По Москве ширятся рассказы о периодических визитах в крупные компании групп товарищей, состоящих из одного-двух налоговиков, пяти-шести автоматчиков и одного-двух длинноволосых граждан в джинсах.

Группы заходят в фирмы, абсолютно и полностью лояльные власти, просят руководителя фирмы подвинуться и дать возможность поработать за его компьютером длинноволосому гражданину. Тот некоторое время шерстит почту, внутренности серверов и, как правило, находит нечто предосудительное. Ну, к примеру, черную бухгалтерию.

После этого руководителю предлагается немедленно расстаться с некоей небольшой суммой типа $70 тыс., а на слова “Да мы на Кремль работаем!” следуют уверения в полном почтении Кремлю, на которого работают все, и выражение убежденности в том, что все заказы Кремля будут выполнены.

Высказывается также мнение, что последние события работе на Кремль не помешают, и задается вопрос, будет ли произведен расчет или длинноволосый гражданин продолжит свою работу?

Силовик в российской реальности — больше, чем силовик. Это институт, который обеспечивает перераспределение ресурсов как в интересах государства, так и себя собственного. Это, в принципе, совпадает с интересами системы, поскольку опасность для нее — именно в повышении благосостояния широких слоев российских граждан.

Оно будет расти, поскольку распределение доходов от нефти и газа напоминают работу ирригационной системы в пустыне. Течет полноводный канал, и вода по нему, в общем и целом, утекает, куда надо. Но часть ее орошает поля путем разбрызгивания. Больше всего воды разбрызгивается вблизи канала, когда же эта местность превращается в болото, орошаются соседние земли. Москва, попавшая в зону первоочередного орошения, уже трещит от денег.

Но системе необходимо любыми путями избежать ситуации, когда среднестатистический предприниматель на широких российских просторах начинает зарабатывать на жизнь самостоятельно (или считает, что зарабатывает сам). Тогда, рано или поздно, он становится внутренне свободным. И поэтому периодически приходится напоминать ему, что он зарабатывает, пока играет по правилам и его не несет с политику. Напоминают чаще всего через телевидение. Не гнушаются и личными беседами.

Так вот, каким надо быть человеком, чтобы сломать такую систему? Ну, Ющенко. Но российские лидеры всех возрастов и поколений так на него не похожи…

* * *

Команда Путина уходит из Кремля. Уходят все советники и помощники, о которых мало кто в народе знает. Вообще, режим секретности, которого добился Путин в последнее время, напоминает лучшие времена политбюро ЦК КПСС. Да что там политбюро — время от времени тогда ушлые западные журналисты находили свидетелей пьянок Галины Брежневой. Теперь нет. И о том, что именно происходит за кремлевской стеной, за ее пределами, не знает никто. А те, кто говорят, что знают, — врут.

Советники не известны никому, потому что публичным лицом системы являются наиболее красноречивые депутаты Госдумы от “Единой России” под художественным управлением Владимира Соловьева.

Уходят незнаковые, но важные люди — кто в Белый дом, кто в бизнес. Уходит Джохан Поллыева, пришедшая на работу еще в спичрайтерский отдел Кремля при Ельцине, а при Путине ставшая одной из главных среди людей, формулирующих идеи.

Уходит в Белый дом Алексей Громов на радость прессе, потому что приходит Наталья Тимакова, от которой, собственно, и ждут оттепели.

По всей видимости, уходит аксакал кремлевской внешней политики Сергей Приходько.

Пока никто не знает, остаются ли, и если остаются, то на сколько, мощные фигуры типа Игоря Сечина, Виктора Кожина и Виктора Иванова. Все ждут сигнала, кто будет главой администрации и будет ли это такой же номинальный руководитель, как сегодня.

Никуда не девается Глеб Павловский, который не только остается, но и усиливается на неформальном посту куратора идеологического направления.

И как тут не вспомнить о совместной работе нынешнего президента с Глебом Павловским в 2004 году по Украине. Ведь именно Медведев вел тогда этот “проект”. Именно он готовил поздравления Путина Виктору Януковичу. Остается надеяться, что эта история стала для него уроком.

И пока в Москве гадают, кто займет места уходящих, в администрации президента срочно пишут новый государственный протокол. О содержании которого, как вы понимаете, никакой информации нет.

* * *

И, наконец, главное. О чем пишут газеты всего мира и дискутируют в заводских курилках, используя разную терминологию. Будет ли Медведев номинальным президентом при реальном руководителе страны Путине? Если нет, то как они поделят полномочия, поскольку все разговоры о дружбе и единой команде — для тех, кто свято верит в богоизбранность любой российской власти (таких, кстати, много).

Другими словами, мир увидит новый императорский режим или “политбюро”?

Вот что невозможно, так это канцлерское устройство России. Об этом говорят, в частности, и первые заявления новоизбранного президента относительно его контроля за внешней политикой. Россия — это такая страна, где внешняя политика никогда не будет существовать отдельно от внутренней. Белый дом при действующем Кремле вообще не может быть центром притяжения. Плохая аура у здания.

И еще невозможна современная интерпретация герба с двухглавым орлом, подразумевающая наличие голов Путина и Медведева, лап с острыми когтями от ФСБ и Генпрокуратуры и крыльями от “Газпрома”.

Согласно современным научным представлениям, эта птица нежизнеспособна. Голова, хотя бы номинально, должна быть одна, иначе лапы окончательно запутаются в поступающих командах.

Ответа на все вопросы, как вы понимаете, нет. Больше того, нет абсолютно точного ответа на вопрос, а что это было в последние годы? Может быть, тоже “политбюро”, о членах которого догадывались, имена их называли в связи с внутренними войнами, но портреты их не публиковали в газетах, как в добрые старые времена? Может быть, и не было никакого авторитаризма, а был законспирированный под него режим коллективного руководства?

Это было не столь важно, пока система исполняла все необходимые для нее функции, а фигура Путина была принята всеми игроками, в том числе и близкими соратниками, как объединяющее начало.

Но вот теперь, когда каждый из руководителей оснастится собственным аппаратом, свитой, когда неизбежно разделятся по степени близости олигархи, тема внутреннего устройства кремлевской команды становится первоочередной.

* * *

Да, а как же Украина? Тут все просто — поскольку никто в нашей стране не может повлиять на будущие события в Кремле, остается, не расслабляясь, ждать. Надеяться, но не рассчитывать.

Александр МАКАРОВ