Тесная корреляция между религиозностью стран мира и благосостоянием их населения довольно очевидна. Как правило, в менее религиозных странах доходы на человека — выше (хотя есть исключения, о которых ниже). Гораздо больший интерес вызывает ответ на вопрос “что первично?”: светское общество ведет к процветанию, либо же рост благосостояния отвращает людей от религии. 

Наиболее распространенный метод нащупать связь между религией и экономикой — взять данные опросов, посвященных ⁠религиозности, и сопоставить их с экономическими показателями. Это, ⁠в частности, сделал Gallup в конце ⁠2000-х годов — сравнил относительную роль религии ⁠более ⁠чем в сотне стран (респондентам задавали вопрос, “является ли она важной частью их повседневной жизни”) с ВВП на душу населения.

Исследование подтвердило корреляцию: чем богаче была страна, тем менее религиозны ее жители. В странах с низкими доходами (ВВП на душу населения до $2 тысяч) примерная доля религиозного населения — около 95%. В более преуспевающей группе (от $12 тысяч до $25 тысяч) гораздо ниже — около 70%. Среди самых богатых стран (более $25 тысяч) — она составляет менее половины.

В десятку самых религиозных, по версии Gallup, вошли страны с ВВП на душу населения менее $5 тысяч (Нигер, Бурунди). Для сравнения — в Великобритании (около $40 тысяч на душу населения) важность религии признали лишь 27% респондентов. В Японии (около $39 тысяч) — 24%.

Но зависимость проявлялась далеко не всегда. В США, одной из крупнейших экономик (около $60 тысяч на человека), уровень религиозности оказался достаточно высоким — 65%. Еще выше — в богатых странах Персидского залива. В России (ВВП на душу населения — около $11 тысяч) — напротив, достаточно низким, около 35%. Авторы признали, что могли сыграть роль и другие причины, в случае России — подавление религии в советский период. Все это показало, что корреляцию не следует переоценивать.

Авторы нового исследования, опубликованного в Science Advances, пошли другим путем. Они попытались выяснить, что все-таки происходит раньше — секуляризация или рост экономики. Доказать их зависимость сложно, проследить их последовательность — вполне возможно.

Для этого взяли результаты Всемирного и Европейского обзора ценностей — масштабных опросов, проводившихся в течение нескольких десятков лет более чем в сотне стран (в том числе и в Украине). Для оценки экономического роста — ВВП на душу населения. Авторы признали, что это упрощенный показатель, по сравнению, например, с индексом человеческого развития, но для периода исследования — XX века — более сложные данные есть не для всех стран.

Всемирный обзор ценностей — в том числе, по вопросам религии (участников спрашивали, например, об отношении к богу и посещении церкви), — проводился лишь с начала 1990-х годов. Для более масштабной модели — процесса секуляризации на протяжении сотни лет, — не хватало информации. Но авторы, предполагая, что религиозные убеждения закладываются на раннем этапе жизни, сделали поправку на возраст респондентов, чтобы получить дополнительные данные. “Чтобы узнать, насколько религиозной была страна в 1950 году, — рассуждают они, — можно посмотреть, насколько религиозны люди, пережившие взросление в то время”.

Что получилось в итоге? Модель, в которой использовали данные за сотню лет, подтвердила наличие корреляции. Развитие светского общества в ней предшествует экономическому росту, а не наоборот. Авторы даже рассчитали, что повышение “индикатора секуляризации” соотносится с пропорциональным ростом ВВП на душу населения — например, на $1 тысячу через десять лет, $2,8 тысячи — через 20 лет, $5 тысяч — через 30 лет.

Значит ли это, что прав Макс Вебер, который считал, что сначала общество становится более светским, снижается влияние религиозных догм — и это стимулирует развитие экономики (как пример — Реформация в Западной Европе)? Отчасти. Модель, рассуждают авторы, не доказывает, что светское общество способствует процветанию, но позволяет исключить обратное (что экономический рост приводит к упадку религии). В целом, хотя эффект религии нельзя исключать, другие факторы, по их расчетам, могут оказать на экономику гораздо большее влияние. Один из них — развитие толерантности и прав человека (в том числе — снижение гендерного неравенства), которое устраняет барьеры для экономической активности.

Очевидно, что нынешние попытки украинской элиты навязать самой нищей стране Европы религиозную повестку дня абсолютно контрпродуктивны с точки зрения обеспечения  экономического благосостояния. Не говоря уже о том, что Украина благодаря подобному дискурсу постепенно сходит с рельс прогресса, сваливаясь в архаику.