“Согласно опубликованному “Transparency International” “черному” списку, Россия занимает 87-е место среди стран с наибольшим разгулом коррупции. Коррупцией охвачено большинство ведомств и учреждений. Первое место среди них занимают органы внутренних дел, от простого милиционера до офицеров более высокого звания, высшие учебные заведения, а также судебная система. Экзамены, оправдательные приговоры и выигранные гражданские дела — все это можно купить, а претензии автоинспекторов по поводу нарушений правил дорожного движения преследуют только одну цель: получение “выкупа”. При этом возникает замкнутый круг: чиновники, которые — часто при поддержке своих родственников — заплатили большие деньги за свою должность, хотят вернуть их с помощью своей службы, а уже потом они начинают думать о прибыли”, — пишет одна из ведущих немецких газет “Frankfurter Allgemeine”.
“Параллельно с этим в России возникла и другая форма принудительных выплат. Все чаще и все откровеннее руководители различных ведомств и учреждений требуют “взносы” на нужды своих организаций. Праздники, юбилеи и различные мероприятия используются для того, чтобы “выпросить” необходимые средства у частных компаний. Это может выглядеть, например, так: “Директору финансового отдела...! Мы просим Вас оказать нам безвозмездную спонсорскую помощь для оплаты материально-технических затрат управления по борьбе с организованной преступностью. Средства просьба перевести на счет номер такой-то. Заранее благодарны. Начальник управления по борьбе с организованной преступностью Н.” В аналогичных обращениях в качестве отправителя может значиться министерство внутренних дел, пожарная служба или торгинспекция. Начальник отделения милиции может попросить средства на асфальтирование двора отделения”, — цитирует слова издания “InoPressa”.
“Те, к кому обращены эти “просьбы”, не могут ответить отказом, поскольку кто же добровольно станет портить отношения с начальником отделения милиции? Не рекомендуется также отказывать в просьбе городской и районной администрации, потому что там решаются вопросы, связанные с выдачей разрешений на всякого рода деятельность, сдачей в аренду земельных участков и распределением заказов. У отправителей таких “просьб” отсутствует всякое понятие о неправомерности. Их действия заведомо оправданы тем, что они действуют открыто и не в собственных интересах. Снабжение российских учреждений настолько катастрофично, что какая-либо слаженная деятельность практически невозможна без такой экономической “помощи”. К примеру, отдельно взятый суд может осуществлять почтовую связь только в том случае, если какое-либо местное предприятие возьмет на себя почтовые расходы”, — говорится в статье.
“В Германии также фиксируются случаи, когда спонсорство классифицируется как дача взятки, что уже является преступлением. Подобные проблемы возникают, например, в университетских клиниках. Спонсорами здесь являются, в первую очередь, поставщики медикаментов и медицинского оборудования, которые хотят заручиться благосклонностью своих клиентов. Немецкие законодатели попытались решить эту проблему в 1997 году, включив в предписания против дачи взяток стремление к получению выгоды “третьей стороны”. Однако и такая редакция закона представляет собой определенные сложности. Таким образом, в Германии до сих пор далеко не ясно, в каких именно случаях спонсорство следует считать уголовно наказуемым”, — пишет издание.
“Однако спонсорство учреждений и правоохранительных органов в таком виде, в каком оно существует в России, для Германии немыслимо. Страдают от этого в основном мелкие и средние предприятия, которых управляемая государством российская экономика воспринимает, скорее, как помеху. В основном от принудительного спонсорства выигрывает начальство. Служебные помещения ремонтируются, “вымаливается” дорогая мебель и иномарки. Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Республики Башкортостан не поверил своим ушам, когда он — он предусмотрительно надел служебную форму — пришел к инспектору районной администрации, чтобы получить место в детском саду для своего ребенка. В качестве “пожертвования” инспектор, не моргнув глазом, назвал компьютер для детского сада. Со страниц журнала министерства юстиции следователь потребовал введения нового состава преступления: “Шантаж с использованием служебных полномочий”, — говорится в тексте материала.