Все верфь дном

Он аккуратно вырисовывает по трафарету синими буквами слово “НЕLP”. Польский профсоюз “Солидарность”, сыгравший ключевую роль в падении коммунизма в Восточной Европе, готовится к новому сражению. На этот раз с Евросоюзом. В ближайший четверг “Солидарность” проведет в Брюсселе первую в своей истории зарубежную демонстрацию. “Нас будет немного. Всего около ста человек. Но мы отберем лучших, чтобы не было провокаций и все прошло аккуратно”, — говорит глава профсоюза Кароль Гузикевич. Активисты “Солидарности” отправятся в столицу Евросоюза спасать свою главную святыню — Гданьскую судоверфь, на которой в 1980 г. и возник знаменитый профсоюз — символ борьбы рабочих с “пролетарским” государством.

В Польше, где и во власти, и в оппозиции бывшие лидеры “Солидарности” занимают ключевые позиции, Гданьская верфь — вопрос большой политики. Тем более сейчас, когда в стране разворачивается один из серьезнейших кризисов в ее современной истории: правящая коалиция развалилась и страну ожидают досрочные выборы. Партия “Закон и справедливость” братьев-близнецов Качиньских пришла к власти два года назад и решила не делить ее с главными соперниками — либералами из партии “Гражданская платформа” Дональда Туска. Бывшему соратнику по “Солидарности” Качиньские, исповедующие правые взгляды, предпочли союз с националистами и популистами. Теперь братья опять столкнутся на выборах с Туском, и в возможность коалиции правых и либералов снова никто не верит. Вот уже более четверти века бывшие вожаки “Солидарности” воюют друг с другом с той же страстью, с которой когда-то вместе ломали хребет коммунизму. Единственное, что их по-прежнему объединяет, это прошлое, главный символ которого — не сводящая концы с концами верфь, ставшая жертвой тех самых перемен, за которые сражались рабочие.

“Верфи грозит полный крах, если ЕС не откажется от плана закрытия двух из трех действующих стапелей. Мы должны защитить наше достояние”, — объясняет суть исторического момента профсоюзный лидер. Для Евросоюза достояние “Солидарности” ничем не отличается от других убыточных предприятий, которые держатся на плаву за счет государственных субсидий. По логике Еврокомиссии выбор в такой ситуации небольшой: либо банкротство, либо реструктуризация. Брюссель требует от поляков или сократить в три раза производственные мощности верфи, или вернуть многомиллионные государственные субсидии.

Гданьский “Спартак”

Гданьская верфь — огромный комплекс, на котором работали 17 000 человек, типичный пример индустриальной гигантомании советской эпохи. Верфь кормилась за счет заказов СССР. С шести стапелей каждый год сходило более 30 кораблей. Сейчас на 3 оставшихся делают не больше 3 судов в год, а на заводе работает лишь 3000 человек. Директор верфи Анджей Бучковски жалуется на нехватку рабочей силы: “У нас рук не хватает. Приходится нанимать рабочих из Украины, России и Северной Кореи”. Поляки идут на верфь с неохотой. “Я спрашиваю ребят: если вы недовольны, то чего тогда не бастуете? — смеется ветеран “Солидарности” Ежи Боровчик. — А они мне отвечают: “Как не бастуем? Бастуем! Вот на следующей неделе в Ирландию уезжаем работать””. Сейчас свое недовольство условиями труда принято выражать совсем иным способом, чем в эпоху революционной борьбы “Солидарности”.

Лето 1980-го было для Польши временем массовых забастовок. Большинство из них заканчивались двусторонними переговорами с властями, которые, как правило, шли на уступки по зарплате и условиям труда. В августе забастовала и верфь в Гданьске. Первоначально требований было всего три: восстановить на работу уволенную активистку, поднять зарплату до 1000 злотых и установить памятник в честь рабочих, погибших в беспорядках 1970 г. Вскоре власти с этим согласились, но к тому моменту требований стало больше, и они приобрели политический характер. Забастовали другие польские верфи, и тогда возник межзаводской забастовочный комитет “Солидарность” во главе с электриком Гданьской верфи Лехом Валенсой, поведшим за собой миллионы рабочих по всей стране. Спустя 9 лет к власти в Польше пришло первое в Восточной Европе некоммунистическое правительство.

“Тогда было достаточно показать избирателям свою фотографию с Лехом Валенсой — и вы попадали прямиком в парламент. Ведь никого не знали в лицо, кроме Леха”, — вспоминает Боровчик. Валенса недолго продержался во главе Польши и стал жертвой собственных непопулярных реформ. С тех пор власть попеременно переходила от правоцентристов к левоцентристам. Теперь выходцы из “Солидарности” возглавляют нынешнюю партию власти, главную оппозиционную партию и Демократическую партию либеральных социалистов. “Ни одна из партий не может сказать, что она наследница “Солидарности”. Просто все бывшие лидеры профсоюза занимаются сейчас государственными делами”, — говорит депутат от правящей партии “Закон и справедливость” Кароль Карски. Член оппозиционной “Гражданской платформы” Януш Левандовски всей своей карьерой обязан “Солидарности”, но и он считает, что принадлежность к профсоюзу уже не играет большой роли — “даже разделение на коммунистов и антикоммунистов давно устарело; есть левые и есть правые”. Сегодня Левандовски — депутат Европарламента, а будучи студентом, начинал с того, что обеспечивал бастовавших рабочих на верфи необходимыми вещами и продуктами.

Сейчас большая часть территории верфи продана частным инвесторам. На месте бывших ангаров и промышленных корпусов планируется строить новый центр Гданьска — фешенебельные отели, торговые центры и жилые дома. “Тут был цех по производству труб”, — показывает нам на одноэтажный барак с разбитыми окнами инженер-конструктор Адам Малярски. Он работает на верфи уже 35 лет. Через его руки прошло более 50 кораблей. “Для меня эта верфь, как для вас московский “Спартак”, — инженер пытается подобрать сравнение, понятное русскому. — Это мой дом”. Верфи теперь принадлежит только остров, на котором находятся несколько десятков цехов, здание администрации и офис профсоюза.

Союз безкомпромиссных

“Вся надежда на Качиньских, — удивляет нас неожиданным признанием профсоюзный лидер Кароль Гузикевич. — Они решили нам помочь, и государство выкупило акции верфи, чтобы приватизировать нас по-новому”. Качиньские, которых считают чуть ли не ультраправыми, в экономическом смысле ведут себя как настоящие левые и выступают за социальное государство. Этим они отличаются от бывших коммунистов, которые, находясь у власти с середины 90-х, проводили очень либеральную экономическую политику.

Это не единственный парадокс современной Польши. В ЕС и НАТО ее привел бывший коммунистический функционер Александр Квасьневский. А вот правые экс-активисты “Солидарности” Качиньские, придя к власти в евросоюзной Польше и получая десятки миллионов евро брюссельской помощи, сразу же заключили союз с главными противниками евроинтеграции — националистами из Лиги польских семей. “ЕС для Качиньских — дойная корова. Она им дает молоко, а они ее еще и хлыстом погоняют”, — иронизирует бывший пресс-секретарь Войцеха Ярузельского, а ныне главный редактор сатирического еженедельника “Nie” (“Нет”) Ежи Урбан. Кароль Карски из правящей партии и не пытается скрыть скептицизм по поводу отношений с ЕС: “Польша — это проамериканская страна. И какое бы ни было правительство, оно будет более проамериканским, чем в любой другой европейской стране”.

Качиньские, выступающие за декоммунизацию Польши, также нашли общий язык с популистской партией “Самооборона”. После этого за два года Качиньские дважды попытались отделаться от своего союзника — лидера “Самообороны” и бывшего коммуниста Анджея Леппера. Только вторая попытка увенчалась успехом — коалиция распалась, и теперь партия Качиньских имеет все шансы проиграть предстоящие выборы своим противникам — либералам из “Гражданской платформы”. Взаимная неприязнь бывших соратников по “Солидарности” так велика, что Валенса тем временем объединился со своим политическим врагом Квасьневским, чтобы вместе выступить против близнецов. А год назад Валенса даже вышел из “Солидарности” — только для того, чтобы не встречаться с Качиньскими на праздновании 26-й годовщины создания движения.

Ветеран “Солидарности” Богдан Борусевич называет себя единственной удавшейся попыткой бывших соратников по “Солидарности” найти компромисс. “В 2005 году партии “Закон и справедливость” и “Гражданская платформа” сошлись хотя бы на том, чтобы я стал главой сената. Однако дальше дело не пошло”, — говорит спикер верхней палаты парламента. Нет ничего удивительного в том, что Борусевич был избран почти единогласно. Он человек-легенда, как и Валенса. Именно Борусевич руководил подготовкой к стачке 1980 г., с которой и началась история “Солидарности”. К склокам среди бывших союзников он относится стоически. “Нечего жалеть о том, что “Солидарность” больше не играет такой роли, как раньше. Ее сохранение никогда не было нашей самоцелью”, — говорит сенатор. “Революция съедает своих собственных детей”, — вторит ему Ежи Боровчик, бывший одним из рабочих, помогавших Борусевичу готовить стачку.

Верная дорога к свободе

Боровчик говорит, что пришел на верфь в 1979 г. сразу после армии не для того, чтобы работать сварщиком, а для борьбы с коммунистической властью. “Я знал, что есть движение сопротивления, и хотел влиться в него”. Работа на верфи была лишь временным оброком, поэтому особых сантиментов по поводу трудного положения верфи он не испытывает. “Если на этой земле можно будет работать в галстуке, сидя в чистом офисе, а не корячиться от зари до зари в грязном доке, то по мне лучше пусть будет так”, — рассуждает бывший рабочий. Он прекрасно вписался в новую жизнь — возглавляет фонд “Центр “Солидарности””, который занимается выставками и проектами, посвященными истории движения по всему миру. Часть территории, предназначенной под застройку, его фонду и отойдет. “Здесь мы построим Европейский центр солидарности, — Боровчик показывает на карте площадь перед воротами верфи, на которой стоит памятник жертвам первого гданьского протеста в 1970-м. — Отсюда и до пролива пройдет “Дорога к свободе””.

Но обе главные партии — и правящая, и оппозиционная — хотят идти другой дорогой. Они надеются, что верфь все-таки выживет. Не теряет надежды и директор верфи Анджей Бучковски. У него готов целый проект по модернизации. “Нам нужны наши стапеля только на 3—4 года, а потом мы все производство переведем на остров. Мы построим там плавучий док по самой последней технологии и будем как и раньше делать корабли”, — описывает он грандиозные планы по спасению родной верфи. В Еврокомиссии говорят, что предложения поляков услышали, но пока не готовы дать определенного ответа. На языке европейских бюрократов это значит, что действительно с закрытием верфи можно не спешить. Однако главная надежда и директора и профсоюза — на инвестора.

Наиболее вероятный покупатель — украинская корпорация “Индустриальный союз Донбасса”, близкая к Партии регионов Виктора Януковича. Украинцы, как говорят на верфи, уже владеют 5% акций, и сейчас ведутся переговоры о покупке контрольного пакета. Сумма сделки оценивается в 400 млн злотых (примерно ?100 млн). Эта корпорация уже владеет одним крупным объектом в Польше — металлургическим заводом “Хута Ченстохова”. Покупка польского предприятия подавалась на Украине как шаг на пути к евроинтеграции. Теперь Гданьская верфь, приведшая Польшу в ЕС, послужит и Украине. Прогнозы Ежи Боровчика идут еще дальше. “Может, украинцы вернут верфи ее старое название. Пускай будет снова имени Ленина. Это же история — Ленинская верфь, бунтовавшая против ленинцев”, — говорит ветеран “Солидарности”. В его проектируемой “Дороге к свободе”, существующей пока в виде небольшого музея, нашлось место всему, что близко и понятно любому жителю Восточной Европы старше тридцати. Тут и старая таксофонная будка с предупреждающим сигналом “разговор прослушивается”, и пустой прилавок социалистического магазина, и типичный совковый общественный сортир. Не хватает только бронзового Ильича с хитрым прищуром и подписью: “Верной дорогой идете, товарищи”.

Илья АРХИПОВ