Японский минимум

Одна из наиболее серьезных экономических проблем, которые будут обсуждаться на предстоящем Международном финансовом конгрессе в Санкт-Петербурге, — удивительная неспособность стран Запада восстановить показатели экономического роста и инфляции до того уровня, на котором они были до всемирного финансового кризиса 2008 г. За последние годы существенно замедлился темп роста благосостояния как в Европе, так и в США. Инфляция также остается на чрезвычайно низком уровне. Мировую экономику все время стараются накачать при помощи различных стимулов, но она, как проколотая шина, снова и снова сдувается.

Те, кто знаком с изменениями в экономике Японии за последние 25 лет, не сильно этому удивятся. То, что сейчас отмечается в странах Запада, когда-то считалось уникальным для Японии: не только медленный рост и крайне низкая инфляция, но и хронически низкий уровень процентных ставок. Даже до глобального финансового кризиса, до того, как наступил период кредитно-денежных экспериментов, процентные ставки в странах Запада постепенно снижались по структурным причинам. В некоторых случаях долгосрочные процентные ставки достигли самого дна, что связано с политикой количественного смягчения и влиянием отрицательных номинальных краткосрочных процентных ставок. Между тем в большинстве случаев здесь присутствует обратная причинно-следственная связь: как и в случае с Банком Японии в прошлом, центральные банки разных стран просто следуют за динамикой рынка.

Низкий рост, низкая инфляция и низкие процентные ставки отражают ряд структурных изменений, которые происходят в мировой экономике и которым центральные банки пока почти ничего не могут противопоставить. Некоторые из этих изменений предшествовали финансовому кризису. За последние годы иссякли многие факторы, обеспечивавшие экономический рост в послевоенные годы: возможности для торговли чрезвычайно возросли, женщины в странах Запада стали больше уделять внимания не ведению домашнего хозяйства, а работе (благодаря техническому прогрессу, сократившему объем работы по дому, и значительным успехам в изменении законодательства с целью устранения дискриминации женщин на рынке труда), высшее и среднее специальное образование приносят меньший добавочный доход, финансовый кризис по крайней мере временно замедлил рост долга населения и совершенно очевидно, что все больше беби-бумеров переходят от продуктивной работы к праздной жизни.

Теперь, когда наступил финансовый кризис, западная экономика столкнулась с другими проблемами: крайне высок уровень государственного долга, все труднее обеспечивать пенсионные фонды, возрастает стоимость медицинских услуг, а энтузиазм в отношении глобализации быстро снижается. Даже региональные торговые соглашения — включая Транстихоокеанское партнерство — могут пополнить собой свалку неудавшихся инициатив, если президентские выборы в США в ноябре этого года пройдут с определенным результатом.

Все эти факторы привели к созданию экономических условий, сходных с японскими. Низкий рост приводит к снижению возможностей по выплате долга. Желание погасить долг — понятное с учетом отсутствия роста доходов — приводит к снижению инвестиций. А низкий уровень инвестиций, в свою очередь, приводит к снижению экономического роста. И этот процесс повторяется вновь и вновь.

Есть ли способ выйти из этого замкнутого круга? В последние месяцы — почти по умолчанию ввиду отсутствия альтернатив — много говорят о так называемой раздаче денег с вертолета. Идея проста: министерство финансов увеличивает заимствования не за счет продажи облигаций на рынке, а за счет продажи облигаций центральному банку. Последний, в свою очередь, печатает (или, если быть точнее, создает в электронном виде) дополнительный объем денег. Эти деньги, в свою очередь, “сбрасываются с вертолета”, т. е. вносятся в экономику в форме существенного снижения налогов или повышения государственных расходов.

Такой подход сопряжен с определенной проблемой. При слишком высоком уровне закредитованности создание новых денег не принесет пользы, пока долговое бремя не снизится. Наиболее очевидный способ достичь этого, если мы печатаем дополнительные деньги, — это существенно ускорить инфляцию. Однако в этом случае потеряют часть своих накоплений те, кто имеет денежные сбережения. Поэтому “вертолетные деньги” — это не что иное, как сильно замаскированный налог на богатство: при использовании этого метода выигрывают заемщики и проигрывают вкладчики. Многие бывшие советские республики столкнулись с этим явлением в начале 90-х, когда были потеряны значительные средства.

Еще один вариант — положиться на более четкую координацию политики на международном уровне. При массовом делевереджинге важно найти государства, которые возьмут на себя роль “потребителей последней инстанции” и смогут потратить излишки мировых сбережений. Приходят на ум три варианта. США, с учетом статуса доллара как резервной валюты, могли бы ослабить налоговую политику, что увеличит внутреннее потребление и в том числе потребление импортных товаров со всего остального мира. Китай, с его крайне высоким объемом сбережений, мог бы реформировать систему потребительских кредитов, что позволит большему числу людей тратить средства сегодня в надежде на увеличение доходов завтра. Немцы, с учетом их положительного торгового баланса, могут позволить себе существенно увеличить зарплаты, вместо того чтобы вкладывать свои доходы от экспорта через международную финансовую систему в шаткие экономики стран Южной Европы: опять же внутреннее потребление увеличится. В целом эти действия приведут к ускорению роста мировой торговли и стимулированию развития глобальной экономики. Они также станут эффективным антидотом против ослабляющего экономику процесса “валютных войн”, имевшего место в последнее время.

Однако, даже если бы удалось заключить договор по типу соглашения “Плаза” 1985 г. — а внутренние политические реалии всех трех стран позволяют предполагать обратное, — он не сможет решить все текущие проблемы мировой экономики. Экономические стимулы, безусловно, ограничили падение рынка труда, связанное с глобальным финансовым кризисом, но лишь в незначительной степени повысили производительность. Возможно, стимуляция отчасти привела к тому, что неэффективные компании продолжают свою деятельность. Рассмотрение возможностей решения этого вопроса не входит в задачу данной статьи. Но если политическое руководство не будет уделять должного внимания этой важнейшей проблеме, относящейся к стороне предложения, мы и далее будем отмечать низкий рост, низкий уровень инфляции и низкие процентные ставки. Может быть, ситуация с японской экономикой не так уж уникальна.

Стивен КИНГ, старший советник по экономическим вопросам, HSBC