Под занавес прошлого года запустились шестерни функционирования новообразованного органа правопорядка — Государственного бюро расследований. Может возникнуть резонный вопрос: почему ГБР отводится столько внимания? Но ответ более чем прост: к подследственности бюро, после полноценного запуска, будет относиться расследование преступлений ТОП-должностных лиц (экс-президентов, премьера и членов правительства, членов НКРЭКУ, АМКУ, Нацкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку, председателя и заместителей председателя Фонда госимущества, парламентариев и членов ЦИК, генпрокурора и его заместителей, директора НАБУ, судей и др.), а также военных преступлений.
Параллельно продолжалась работа и по другим направлениям. Были подготовлены два законопроекта — правительственный и “экспертный”. Хотя, как это ни удивительно, представители общественности сумели опередить чиновников Кабмина, зарегистрировав в Раде свою версию изменений к нескольким нормативно-правовым актам.
Ключевые новации “экспертного” законопроекта, представленного депутатом Мустафой Найемом, касаются различных сторон работы ГБР, но именно заложенный в документе подход даст возможность структуре полноценно функционировать в будущем, т.е. создать бюро как инструмент борьбы с преступлениями, а не с бизнес- и политическими конкурентами власти.
Во-первых, предлагается передать функцию отбора руководящего состава подразделений ГБР от внешней конкурсной комиссии внутренней, треть которой будет состоять из представителей Совета общественного контроля. На данный момент конкурсная комиссия, которая будет отбирать руководителей и заместителей региональных управлений, а также департаментов внутренней безопасности и контроля, состоит из политически заангажированных членов.
Во-вторых, отменяется прямая норма квотного формирования следственных подразделений ГБР за счет следователей ГПУ и Нацполиции. Это позволит избежать автоматического, без разбора, перевода сотрудников этих органов в бюро.
В-третьих, уточняется перечень подследственных субъектов преступлений, которые будет расследовать ГБР, включив в него руководство НАБУ, НАПК, Высшей квалификационной комиссии судей, Дисциплинарной комиссии ГПУ, Высшего совета правосудия, судей Конституционного суда Украины, а также глав местных администраций и их заместителей. Эти субъекты сначала выпали из закона, теперь эта ошибка исправлена.
В-четвертых, дать руководителю ГБР право самостоятельно определять, какие производства, находящиеся в других органах досудебного расследования и подследственные ГБР, требовать для продолжения досудебного расследования в бюро.
И в завершение — автономное прослушивание для ГБР, полноценные возможности для проведения оперативно-розыскной деятельности, а также изменение размещения трех территориальных управлений ГБР с целью обеспечения лучшей логистики и оперативности работы подразделений.
Ознакомившись с законопроектом, внесенным Мустафой Найемом, директор бюро Роман Труба высказался в его поддержку, за исключением отдельных незначительных моментов. В частности, руководитель бюро против статуса госслужащих для следственных и оперативных сотрудников.
Начало подковерной грызни “политических бульдогов”
Вместе с тем в декабре происходило несколько фундаментальных подковерных процессов, которые могут иметь негативные последствия в будущем. “Народный фронт” и БПП — в виде дуэтов Пашинского—Авакова и Кононенко—Грановского — начали борьбу за контроль над ГБР.
Ключевой батл разворачивался вокруг ряда вопросов.
Прежде всего — на этом этапе — вокруг отбора руководителей среднего звена “внешней” комиссией, которая избирала директора ГБР и двух его заместителей. Как становится понятно, эта комиссия полностью под контролем “Народного фронта”, а следовательно, Роман Труба при поддержке политических мастодонтов будет иметь шанс замкнуть контроль над бюро полностью на себе.
Противовесом монополизации влияния группы Пашинского—Авакова может стать осуществление процессуального руководства расследованиями бюро со стороны так называемого департамента Кононенко—Грановского в ГПУ, в котором до недавнего времени работала первый заместитель директора ГБР Ольга Варченко.
Договоренности договоренностями, или Кто в ГБР хозяин?
После новогодних праздников опубликованы принятые нормативные акты относительно Государственного бюро расследований — Постановление о методе создания Совета общественного контроля (СОК) и Постановление об утверждении Типового порядка проведения открытого конкурса для назначения на должности. Оба документа не только противоречат новейшим подходам к формированию органов публичной власти, но и не соответствуют предварительным договоренностям между представителями общественности и персонально Романом Трубой.
Напомним, создание Совета общественного контроля при ГБР предусмотрено профильным законом, и эта структура призвана обеспечивать прозрачность и общественный контроль над деятельностью бюро. Новейшая история знает два различных подхода к формированию таких “общественных органов”: по старому образцу — через проведение учредительного собрания, что предусмотрено правительственным постановлением №996, и по новому — через онлайн-голосование, как это произошло во время создания Совета общественного контроля при НАБУ. Последний подход продемонстрировал свою эффективность, поскольку именно таким образом представители “третьего сектора” были приобщены не только к дисциплинарным комиссиям, но и к набору кадров в НАБУ.
Но вернемся именно к двум вышеупомянутым декабрьским постановлениям Кабинета министров. Ими регулируются методы и порядок создания СОК при ГБР, а также способ подбора кадров. В результате получили крайне негативные регуляции от правительства.
Во-первых, вместо полноценного верифицированного онлайн-голосования за кандидатов в СОК при ГБР предлагается проводить обычные учредительные собрания по принципам, заложенным в правительственном постановлении № 996. О потенциальных проблемах, которые могут возникнуть при формировании персонального состава консультативно-совещательных советов при органах публичной власти, писали еще в далеком 2011 году. Но, очевидно, кому-то в ГБР и Кабмине не хватило времени, чтобы ознакомиться с рисками и соответствующим негативным опытом.
Во-вторых, упомянутые правительственные постановления абсолютно не гарантируют вхождение членов Совета общественного контроля в состав конкурсных комиссий по отбору сотрудников бюро. Это было еще одной из договоренностей, на которой настаивала общественность. При этом заметим, что в постановлении заложена дискреционная возможность директора бюро самостоятельно выбирать представителей общественности, которые будут приобщаться к отбору кадров. Это свидетельствует только об одном: Труба (или его покровители) не хочет сюрпризов при формировании состава работников ГБР, и поэтому перестраховался именно таким образом.
Заметим, что в действующем законодательстве не определены понятия “правозащитной деятельности”, что может вызвать отсеивание не аффилированных с властью организаций. Важно также указать, что это противоречит фундаментальному принципу юридической определенности.
***
Учитывая изложенное выше, важно понять: директор ГБР Роман Труба, непосредственно взяв на себя обязательства, не выполняет обещанного или исполняет роль своеобразного “зиц-председателя Фунта”, который является всего лишь ширмой для очередного распределения политического влияния “Народного фронта” и Блока Петра Порошенко на правоохранительные органы. Впрочем, какой из двух центров власти победит — не принципиально, поскольку историю “болезни Данила” знают все...
Александр ЛЕМЕНОВ, главный эксперт Антикоррупционной группы РПР, StateWatch